Некоторые роды отказывались от двойных фамилий по принуждению. Так, царь Алексей Михайлович запретил князьям Ромодановским писаться родовым прозванием — Ромодановские-Стародубские, заявив, что так называть им себя «не пристойно». С другой стороны, потомкам князей Белозерских император Павел I своим указом повелел, чтобы Александр Михайлович Белосельский, как старший в роду, именовался князем Белосельским-Белозерским. В 1823 г. право на эту двойную фамилию было подтверждено указом императора Александра I за его сыном, князем Эспером Александровичем.
В отличие от княжеских, боярские фамилии с двойным звучанием сохранились лучше. Как правило, они появлялись после прошения царю кого-то из представителей рода о прибавлении к родовой фамилии еще одной.
Двойных фамилий, включенных в «Бархатную книгу», всего семь: Сухово-Кобылины, Воронцовы-Вельяминовы, Бобрищевы-Пушкины, Мусины-Пушкины, Голенищевы-Кутузовы, Вельяминовы-Зарно-вы, Квашнины-Самарины. Существовали и другие боярские и дворянские фамилии, не вошедшие в «Бархатную книгу»: Бестужевы-Рюмины, Кузьмины-Караваевы, Римские-Корсаковы и др. В 1697 г. дворяне Дмитриевы (потомки Рюрика) подали прошение о добавлении к их фамилии родственной им фамилии Мамоновы, чтобы отличить свой род от других ветвей дворян Дмитриевых.
Ни в одном из этих случаев вторая часть фамилии не была унаследована или принята по женской линии. Законодательство XVII в. допускало в особом указе царя Михаила Федоровича, а потом и в Уложении переход вотчин по женской линии, но передачи таким образом родовых прозваний до самого конца XVII в. не было. Впервые это произошло при Петре I, который дал позволение князю Друцкому-Соколинскому принять фамилию своего деда по матери Гурко-Ромейко. Тот же случай — с фамилией Бантыш-Каменских, соединившей в себе две аристократические молдавские фамилии.
Массовая традиция двойных фамилий появилась лишь в самом конце XVIII в. Император Павел I установил для дворян, не имеющих потомков по мужской линии, особые правила передачи их наследственных имений и титулов. Такое разрешение давалось только с личного соизволения императора и только для дворян, не имеющих потомков и родственников по мужской линии и той же фамилии. Разрешалась также передача фамилии супругу одной из близких родственниц. Павел I позволил генералу Ладыженскому, как потомку по женской линии князей Ромодановских, принять эту фамилию не только с титулом князя, но и с гербом. С этого момента началась передача пресекающихся в мужском колене дворянских фамилий. Вплоть до начала XX в. двойная фамилия указывала на связь с аристократией и на наличие как минимум дворянского звания, что считалось социально престижным.
В общей дворянской массе таких фамилий было достаточно мало., хотя случалось, что фамилия одного рода переходила к другим родственникам несколько раз. Так, дворянам Глебовым была передана древняя фамилия Стрешневых, имеющая родственные связи с царствующим домом Романовых; после замужества одной из Глебовых-Стрешневых эта фамилия должна была перейти к немецкой дворянской фамилии фон Бреверн, но так как их дочь, в свою очередь, вышла замуж за князя Шаховского, то к нему и перешла эта старинная фамилия.
Среди предков Романовых и их ближайших родственников несколько фамилий также имело двойное звучание. Дворяне Колычевы делились на Лошаковых-Колычевых, Хлызневых-Колычевых, Немятых-Колычевых и Умновых-Колычевых. Прямые же предки Романовых, потомки Захария Кошкина, назывались Кошкиными-Захарьиными, а затем по имени его сына стали именоваться Захарьиными-Юрьевыми. Дети Романа Юрьевича Захарьина-Юрьева стали называться Захарьиными-Романовыми, а потомки Никиты Романовича Захарьина-Романова (деда первого царя из этой династии) — просто Романовыми.
К некоторым представителям одного рода, имеющим обширные родственные связи, могли быть присоединены различные фамилии угасших родов. Например, из рода князей Голицыных известны Голицыны-Прозоровские, соединившие в своей фамилии два княжеских рода потомков Гедиминовичей и Рюриковичей в лице Александра Федоровича Голицына-Прозоровского (1810–1898); с 6 октября 1875 г. князь Евгений Юрьевич Голицын стал преемником титула и фамилии последнего в своем роду графа Головкина и с этого момента именовался князем Голицыным графом Головкиным. Фамилия же графов Остерманов с титулом перешла сначала к одному из дворян Толстых — графу, генерал-лейтенанту Александру Ивановичу Остерману-Толстому (1770–1857), герою сражения при Кульме, скончавшемуся бездетным, а с 21 мая 1863 г. — к князю Мстиславу Валериановичу Голицыну.