Распад Золотой Орды послужил толчком к образованию многих самостоятельных мусульманских государств. В начале XV в. возникло Сибирское ханство, в 1433 г. — Крымское, в 1438 г. — Казанское, в 60-е гг. XV в. выделились Казахское, Узбекское и Астраханское ханства. Сам титул хана обозначал монарха, владетельного государя у некоторых тюркских и монгольских народов. Одни ханские династии прекращали свое существование, другие же, после завоевания их земель, входили в состав титулованной знати Русского государства с новыми титулами (царевичи, князья), но уже как подданные царя всея Руси.
Усиление Московского государства, переход на русскую службу ордынской знати привели к созданию еще в XIV в. вассального Касимовского ханства (царства). Первыми же в череде восточных приобретений стояли Казанское и Астраханское ханства, завоеванные царем Иваном IV в 1552 и 1556 гг. Правители этих государств носили титул хана, как и государи Сибирского и Крымского ханств. Завоеванием Нижнего Поволжья Московское царство поддало свой международный престиж, показав другим народам свою силу, а русский царь принял титулы царя Казанского и Астраханского. Все эти события явились началом наступательной политики России на востоке.
Следующим государством в череде русских завоеваний стало ханство Сибирское. Еще в январе 1555 г., как говорит летопись, пришли послы к царю от сибирского князя Едигера, и от всей земли Сибирской поздравили государя с царством Казанским и Астраханским и били челом, «чтоб государь князя их и всю землю Сибирскую взял в свое имя и от всех неприятелей заступил, дань свою на них положил и человека своего прислал, кому дань сбирать. Государь пожаловал, взял князя сибирского и всю землю в свою волю и под свою руку и дань на них положить велел».
В сентябре 1557 г. новые сибирские послы привезли грамоту, в которой Едигер обязывался быть у царя в холопстве и платить дань каждый год. Но такая зависимость ханства Сибирского от Москвы была непрочна. В Сибири представители высшей знати попеременно захватывали власть, постоянно велись междоусобные войны, пока престол на оказался в руках хана Кучума, объединившего под своей властью татарские улусы Сибири. Кучум вначале обязался платить дань Ивану IV, но потом убил московского посла. Прочное подданство Зауралья Москве могло утвердиться только вследствие движения русского народонаселения на северо-восток, когда русские промышленные люди Строгановы прочно осели на Каменном Поясе (Урале), а потом задумали перейти и через него. По сообщению летописи, Строгановы 1 сентября 1581 г. послали на сибирского хана Ермака Тимофеева с товарищами, придав им ратных людей из своих городков. В целом в отряде насчитывалось 840 человек. В 1582 г. Ермак занял столицу Кучума — город Ташлык. Сибирское ханство распалось, но война продолжалась еще не один год, и только в 1598 г. хан Кучум был окончательно разбит на берегу Оби тарским воеводой Андреем Воейковым и бежал в ногайские улусы, где был убит.
Его семья была отправлена в Москву, сыновья стали именоваться царевичами, а потомки со времен Петра I — князьями Сибирскими.
Гораздо более долгая борьба предстояла России с Крымским ханством, где также правили потомки Чингисхана, Гиреи. Десятилетиями южные рубежи русских земель страдали от набегов крымских татар. В мае 1571 г. крымский хан Девлет-Гирей сжег Москву, уведя в плен до 150 тыс. пленных. И хотя это был последний набег крымцев на Москву, противостояние с Крымом было завершено только к концу XVIII в. Последний Крымский хан из рода Гиреев, правивших в Крыму еще с XV в., Шагин-Гирей-хан (1746–1787), по отзывам современников, сочетал восточный деспотизм с европейской образованностью, веротерпимость и стремление к реформам, призванным укрепить независимость ханства, — с жестокостью и непониманием исторической бесперспективности существования Крыма как самостоятельного государства. Он обратил на себя внимание русский дипломатии еще в 1772 г., во время переговоров о заключении договора между Россией и Крымом после занятия ханства русскими войсками. Шагин-Гирей (младший брат тогдашнего хана) прожил в Санкт-Петербурге девять месяцев. В письме к Вольтеру, предназначенному европейскому общественному мнению, императрица Екатерина II восхваляла ум молодого калги-султана, его желание заняться самообразованием на благо своего ханства, «независимого по милости Божией и русского оружия».