Русское лото

НИКОЛАЙ. Галя, это уже не смешно. (Медленно подходит). С мафией не шутят. Они людей в бетон закатывают. Живьем иногда. Галя…(Прыгнул).

Галина отскочила. Забежала за стол.

ГАЛИНА. Ты чего бросаешься?! Охренел уже?!

НИКОЛАЙ. Билет давай!

ГАЛИНА. (Сует кукиш). А вот это видел? Я за него любой мафии глотку перегрызу.

НИКОЛАЙ. Дура ты потому что.

ГАЛИНА. Сам дурак.

Начинают ходить вокруг стола.

НИКОЛАЙ. Он уйдет сейчас!

ГАЛИНА. И пусть топает. Нашим лучше.

НИКОЛАЙ. А тебя убьют завтра.

ГАЛИНА. Пускай только попробуют. Я в милицию потом пойду.

НИКОЛАЙ. Идиотка!

ГАЛИНА. Сам дурак.

НИКОЛАЙ. У тебя мозгов ноль!

ГАЛИНА. А у тебя два нуля.

НИКОЛАЙ. Баба базарная!

ГАЛИНА. Мужик базарный.

НИКОЛАЙ. Давай билет!

Толкает стол. Тот скользит по полу, выплюнув из под себя стайку прижавшихся друг к другу, перепуганных «цыплят».

Николай прыгает через них. Валит Галину на диван. Лезет ей в карман. Галина отбивается. Кричит.

Николай достает билет. Вскакивает. Хватает с кресла газету и убегает.

ГАЛИНА. Чего расселись?! Держите его! Уйдет ведь! Ну вы че?!

Никто не двигается.

Ну я вам еще припомню! (встает). Вы у меня еще попляшете! Вы еще…(бежит за Николаем).

Раздаются стуки.

ГОЛОС ГАЛИНЫ. Открой дверь дурачина! Открой сейчас же! Я на тебя заявление напишу! Посажу тебя! Гад! Кобель! Коленька! Мы же машину хотели брать! Ездить везде. Коля…

Заплакала, идет назад, садится в кресло.

СВЕТЛАНА (поднимается, разминает ноги). Вот ни фига себе. Это че получается? Билет, значит, у них был, оказывается, а мы здесь как узники фашизма, целый день голодовали.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Да это же безобразие полное. Галина Львовна, я требую объяснений.

ГАЛИНА. Да пошли вы.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Пойдем. В органы пойдем. И не только туда. Мы это так не оставим, учтите.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Да Галина Львовна, учтите.

СВЕТЛАНА. Да че с ней разговаривать. Она же извращенка. Лапала нас поди, пока мы спали. Ну-ка Толик проверь все ли у тебя на месте.

АНАТОЛИЙ. Светик, я кушать хочу.

СВЕТЛАНА. Дак ешь. Вон стол.

Анатолий подходит к столу, жадно, руками ест. Все глядят на него с завистью.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Я тоже что-то проголодался. (Подходит, ест)

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Рудя там же испортилось уже все.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Ничего подобного. Съедобно.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Точно?

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Точно.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Может тоже попробовать, а? (подходит начинает быстро есть).

СВЕТЛАНА. А я че лысая что ли? Я тоже больше суток без маковой росинки. (Подходит к столу).

Теперь едят все. Хрустят, чавкают, рыгают, облизывают пальцы.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. И это надо же такую пытку нам устроить. Целый день рядом с таким столом и даже не понюхать. Ужас.

СВЕТЛАНА. Да я же говорю, что они извращенцы. Больные. Они удовольствие от этого получают. Оргазм. Видите, как утомилась — пальцем пошевелить не может. После оргазма всегда так. Я знаю. Лично в «СПИД-инфо» читала.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Салат больно вкусный. Как это я вчера не попробовал.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Вкусный, вкусный, чего всем-то говоришь?

СВЕТЛАНА. Ну-ка дайте. (Пробует). Действительно. Толик, пробуй салат.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Сейчас съедят весь. Вот Рудя к чему приводит твое благородство.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Да ладно тебе, Оленька.

СВЕТЛАНА (достала что-то из салат). А это что?

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Пустяки. Волос.

СВЕТЛАНА. Волос-то волосом, а вдруг она туда еще яду положила?

Все застыли с полными ртами.

Вполне могла. Чтобы понаблюдать за агониями. Это же верх блаженства у них, у извращенцев.

РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. (Схватил салфетку, выплюнул все, что не успел проглотить). Ну знаете, Галина Львовна. Травить должностное лицо. Это форменное безобразие. Даже Сальери себе такого не позволял.

ОЛЬГА ИВАНОВНА. Мы жаловаться будем. В органы.