СВЕТЛАНА. Эротический, небось, раз в трусы полезла.
ГАЛИНА. Молчи, ворюга.
СВЕТЛАНА. Сама молчи, нимфоманка. Постыдилась бы. Под сраку лет, а она все эротические сны смотрит. В твои годы уже о вечном надо думать. О климаксе.
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Тихо, женщины. Николай, мы тебя слушаем.
НИКОЛАЙ. Ну вот, значит, сон ей приснился. А я спал в это время, не видел ничего.
ГАЛИНА. Что это ты не видел-то? Все ты видел. Я ж тебе рассказывала. Приснился мне сон, что билет пропал…я его искать, а его нету нигде. А потом этот заходит и говорит: «Билет свой ищите? Ну ищите, ищите. Только не найдете вы его, потому что мы со Светкой его накануне сперли». И надежно спрятали?
АНАТОЛИЙ. Не говорил я так. Мамой клянусь.
ГАЛИНА. Говорил! Я врать не стану, я экстрасенс в десятом колене почти. Нам экстрасенсам за вранье грех вдвойне начисляют.
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Тихо. Николай, так было дело?
НИКОЛАЙ. Ну, …наверное, раз Галька говорит.
ГАЛИНА. Так, Рудик Михалыч. Он еще говорит потом: «Я его в трусы засунул. Достань, если сможешь». Вот я и полезла. А потом эта заходит и как давай комедию ломать, жаргоном материться. Где только научилась. Сидела она, что ли?
ОЛЬГА ИВАНОВНА. По-моему, Рудя, дело ясное.
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Ну что ж … Я, как должностное лицо, обязан восстановить справедливость.
АНАТОЛИЙ. Я…
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Тихо. Верните гражданам их законную собственность, и предлагаю считать инцидент исчерпанным.
ГАЛИНА. Ой, Рудик Михалыч, ну вы молодец! Спасибо вам огромное…как вы, а? Сразу чувствуется твердая рука. Молодец. Профессионал. Не зря таким людям высокие посты дают. Молодец вы.
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ (зарделся). Пустяки, Галочка, пустяки. Ты бы видела, как я с алкашами на производстве борюсь вот здесь твердая рука, действительно, нужна. Был у нас один такой — как ни обед так пьяный. Ловили его, ловили, а, оказывается, он вместо молока самогон закрашенный в бутылке приносил. И сидит, главное, пьет — не морщится. Но я его поймал все-таки. Вывел на чистую воду. Месяца три, наверное, только им и занимался…ну да ладно…на работу пора…Мы, Галочка, утюгом вашим воспользуемся?
ГАЛИНА. Воспользуйтесь, Рудик Михалыч, воспользуйтесь. Спасибо огромное, что не побрезговали.
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Николай, ты тоже собирайся.
НИКОЛАЙ. Да, да. Уже…
РУДОЛЬФ МИХАЙЛОВИЧ. Ну пошли, Оленька. Почистишь меня, погладишь… А ты, Галочка, не ругай их здорово. Бывает, оступились люди. С каждым может случиться. Ну да ладно, пойдем мы. Время поджимает.
ОЛЬГА ИВАНОВНА. Рудя, ты гений.
ГАЛИНА. Ну чё, ворина, доставай билет. Раскололи тебя.
СВЕТЛАНА. Я здесь ни при чем, Галина. Это он сам. По собственной инициативе. Я не знала даже. Он мне ничего не сказал. Честное слово. Я бы никогда не позволила…ах ты гад ты, такой. Обворовал людей. Опозорил фамилию. Они к тебе по-человечески. Вон стол какой накрыли. Напоили тебя до усрачки. А ты такую свинью им… А ну прощенья проси сейчас же!
АНАТОЛИЙ. Светик, я…
СВЕТЛАНА. Проси, кому сказала!
АНАТОЛИЙ. Светик…
СВЕТЛАНА. Проси, не выкобеливайся.
АНАТОЛИЙ. Простите меня, пожалуйста.
СВЕТЛАНА. Еще проси.
АНАТОЛИЙ. Простите меня, пожалуйста.
СВЕТЛАНА. Еще…
ГАЛИНА. Довольно. Нужно иметь христианское сострадание к падшим. Только этим отличается человек от других неразумных тварей.
СВЕТЛАНА. Понял, гаденыш, как люди прощать умеют. Другие бы тебя давно в кутузку сдали. Сидел бы сейчас, вшей кормил. Билет теперь верни.
АНАТОЛИЙ. У меня нету…
СВЕТЛАНА. Чё?!
ГАЛИНА. Че?! А где он?
АНАТОЛИЙ. Я не брал его.
ГАЛИНА. Ты ж сознался. При свидетелях раскололся.
АНАТОЛИЙ. Не брал я. Мамой клянусь.
ГАЛИНА. Доставай, сказала.
АНАТОЛИЙ. Не брал я. Клянусь мамой. (Заплакал).
ГАЛИНА. Ты чего, сморчок? Доставай быстро.
АНАТОЛИЙ. Я не брал. Люди, Коля, Светик … (Сел на пол). Где ж я его возьму? Люди! Я ж не брал…
СВЕТЛАНА. А прощенье, прощенье, зачем просил?
АНАТОЛИЙ. Ты сказала. Да я и сам подумал, что я его взял. А я не брал, оказывается.
СВЕТЛАНА. Ну Голливуд!