Подъехали к «Таверне», как и намеревались, почти в восемь. Темнота уже улеглась, разреживаемая бликами электричества на мокром асфальте. Расторопный Глеб еще щелкал напоследок ключом зажигания, а необычайно подвижный для своих лет мистер уже вился возле машины, галантно протягивая руку Елене Заславской. Следуя за ним, она всячески давала понять, что польщена вниманием кавалера. По-особому свежая, словно в первом расцвете юности, Леночка с легким лукавством отвечала улыбкой на комплименты престарелого ловеласа. Мистер Артур Левин был на грани того, чтобы окончательно потерять свою седую, с тонким птичьим профилем, голову. Испросив позволения у Ильи, казалось, ничего не имеющего против флирта жены с бизнесменом, Левин повел даму к ступенькам кафе. Однако и дело не было забыто. Американец и здесь не расстался с черным плоским кейсом, который сопровождал его повсюду.
Прямо из кафе Левин намеревался проследовать в аэропорт, откуда около полуночи самолет должен был перенести его в столицу, и, почти без всякого интервала, — за океан. Сделав дело, мистер Левин мог позволить себе гулять смело. И отбывал, визитом вполне удовлетворенный.
После дня пребывания в городе голова Левина была еще полна числами. С превеликими усилиями была найдена цифра, равно удовлетворяющая обе стороны. Долгие дебаты проходили у Заславских. Обожаемый тесть, разморенный дармовым коньяком, дальше туалета носа не казал — знал свое место.
Штерн сообщил Заславским о том, что возвращается с американцем, по телефону. Супруги встречали его на вокзале без цветов, эскортируемые неутомимым Глебом. С вокзала — сразу домой. Едва переступили порог, явился Люкин. Неизвестно, удалось ли ему завершить ответственную беседу с директором табачной фабрики о положении со снабжением населения куревом через государственную торговую сеть, но на встречу с американцем поспел минута в минуту. Допустить налаживание международных контактов без своего участия, надеясь лишь на порядочность компаньонов, Люкин физически не мог.
Вышел Штерн на Артура Левина, что и говорить, удачно. Прибыв в Москву с отчетом в некое совместное предприятие — торговать компьютерами компания хватилась лишь недавно, когда от обильного стола остались одни крохи, — Штерн готовился ныть и жаловаться. Упрашивать бар, гребущих деньги сидя в мягких креслах, еще чуток сбросить цену. Даже самый голодный в мире рынок стоял на грани затоваривания. И выплакал-таки — подали на бедность.
Артур же Левин представлял далеко не самую известную в мире фирму, люди из СП и вовсе впервые слышали ее название. Но разве в этом дело! Любой западный бизнесмен, тем более «штатник», — желанный гость. Помимо спроса на бытовую электронику — товар всегда прибыльный — Левина интересовали и перспективы реализации всевозможной галантереи. Причем, судя по характеру его вопросов, речь шла о пестрой дешевке, которой наводнили рынки всего земного шара страны Восточной Азии.
Бывший аферист, а ныне респектабельный деятель совместного бизнеса Володя Аджигитов, разумеется, заинтересовался галантереей, как заинтересовался бы любым другим товаром, обещающим прибыль. И отнюдь не стремился свести Штерна впрямую с представителем Запада. Но и искушенный Левин не для того отправился в дальнюю дорогу, чтобы пополнить карманы второстепенных посредников, стоящих на пути его низкосортных товаров к советским модницам, обремененным «деревянными», которые не поддаются отовариванию. Оттого и не ограничивал круг своих поездок Москвой, переполненный такими же бизнесменами, ринувшимися на помощь издыхающей социалистической экономике, но никогда не забывающими в интервью журналистам указать на ее пороки. Все это напоминало пир мелких хищников, раздирающих падаль и поругивающих запашок.
Штерн и подавно был сторонником непосредственных контактов. Деньги могут украсть, обветшает любая недвижимость. Истинный капитал — отлаженные связи, знакомства. В пору вхождения в компьютерный бизнес приходилось платить по десять тысяч только за право попасть на прием к директору СП. Прямой выход на Запад наверняка обошелся бы дороже.
Знал это и безропотно плативший Штерн. Знали и устанавливавшие тарифы эспэшники рангом пониже. На волне новой экономики, неизвестно, надолго ли поднявшейся, всяк старался урвать свою копейку. Если нет восходящих до цековских высот связей, лучше и не браться. И денег не возьмут, а если и возьмут, то это все равно, что выбросить их в выгребную яму. Никто и не делал секрета из того, что движение «инициативных и молодых» по плечу лишь богатым да влиятельным.