3.9. Скифская письменность
Античные греки особо отмечали высокий культурный уровень Скифии, отличающий ее от соседних народов. Еще Геродот писал: «Понт Евксинский… представляет вкруг себя народы, всех стран непросвещеннейшие, исключая лишь скифский: ибо по сию сторону Понта ни одного народа мы не можем предложить, мудростию известного, ни одного мужа, ученостию знаменитого, кроме народа скифского и царя Анахарсиса».212 По свидетельству Диогена Лаэртского, способность скифов поддерживать культурную беседу даже вошла в поговорку: «говорить, как скиф»213.
Неужели можно быть «знаменитым ученостью» и прославиться красноречием, не читая книг? Еще совсем недавно само словосочетание «скифская письменность» казалось столь крамольным, что всякая дискуссия на эту тему давилась в самом зародыше. Считалось, что якобы письменность изобрели древние шумеры и египтяне, независимо от них китайцы… что якобы «хитрые купцы-финикийцы»* усовершенствовали шумерскую клинопись и создали алфавит, который заимствовали у них греки, а от них римляне и все остальные. Такая концепция родилась в XIX столетии и держится до сих пор в справочных изданиях, хотя за последние десятилетия накопилась уйма фактов, разбивающих ее в пух и прах.
* Достижения финикийцев нам не следует приуменьшать, тем более что финикийцы, точнее, «фенеци» и «венеты» — этимологически одно слово-понятие и один народ. Несмотря на усиленные старания гебраистов и «библеистов», загнать венетов-финикийцев в искусственно создаваемую общность семитских народов Ближнего Востока не удалось и не удастся. Ни шумеры, ни аккадцы, ни сурийцы, ни палестинцы-пелиштим-филистимляне, ни ассуры-ассирийцы, ни египтяне, ни хетты никогда не были семитами — и выходцев из Аравии называли «чужаками», «людьми пустынь», «людьми смерти». Венеты Средиземноморья, позже венеци, основавшие Венецию и множество иных городов, вены — были русами-индоевропейцами. Уже позже, на рубеже эр, их «экологическую нишу» занял «торгово-ростовщический интернационал» — наслоился на исходный пласт, заслонил его от взора неискушенного исследователя, увы… — Примеч. Ю. Д. Петухова.
Откуда такой консерватизм, такое поразительное равнодушие к фактам и элементарной логике? Все дело в том, что вопрос о письменности — очень важный. По сути, система письменности представляет собой основу, костяк духовной культуры. Ведь это система обработки и хранения информации, отражающая сам «способ мысли», принятой тем или иным народом. Пересмотр истории развития письменности неизбежно приводит к созданию новых концепций общеисторического развития, а этого-то многие и не хотят.
До недавних пор утверждали следующее: 1) письменность родилась в момент появления культуры городского типа и связана со становлением «классового» государства; 2) письменность развилась от иероглифической системы к алфавиту; 3) все это произошло в Передней Азии с конца IV тыс. по конец II тыс. до н. э. (когда появился «венец творения» — финикийский алфавит). Разберемся, насколько эти положения соответствуют действительности.
Система письменности тем совершеннее, чем меньше в ней используется знаков (при адекватной передаче информации). Иероглифическое письмо работает на принципе «одно слово — один символ» и обычно насчитывает около 2000 знаков (именно столько «разговорных» слов содержат современные языки) плюс еще специальные термины. Промежуточной формой между иероглификой и алфавитом является слоговое письмо (от десятков до нескольких сотен знаков). Обычные алфавиты, работающие на принципе «один звук — один символ», имеют около тридцати знаков (от 20 до 45).
Кроме того, по написанию различают «рисуночное» и «линейное» письмо. В первом случае в качестве знаков используют картинки, во втором — абстрактные символы. Следует помнить, что рисуночное письмо и примитивная пиктография (когда первобытный человек рисует, как он пошел на охоту и что там добыл…) представляют собой разные вещи. При желании и алфавит можно сделать рисуночным.
Как пример развития письменности, обычно приводят историю шумерской клинописи. Известно, что, начиная с 3200–3100 гг. до н. э. в Месопотамии пользовались рисуночным протошумерским письмом, насчитывавшим до 2000 знаков. Это была не примитивная пиктография, а обычная иероглифическая система, подобная современной китайской (которая содержит примерно столько же ходовых знаков). Но уже в середине III тыс. до н. э. появилась более совершенная клинопись: картинки сменились абстрактными символами, а число знаков сократилось до 600 (многие знаки обозначали уже не отдельные слова, а слоги). Казалось бы, есть прогресс. Но не слишком ли внезапный? С какой стати шумеры отказались от иероглифики (которой китайцы прекрасно пользуются до сих пор)? Ответ на этот вопрос дает сравнение с Египтом. В III–II тыс. до н. э. здесь тоже сложилась система письменности, подобная клинописи, насчитывавшая до 700 знаков. Эта система сохранялась вплоть до античной эпохи, но к концу ее существования число знаков… увеличилось до 2000. Египетская письменность за многие тысячелетия развивалась «естественным» путем. Но только не совершенствовалась, а деградировала (увы, естественный путь развития — это увеличение энтропии, хаоса, упрощение системы). В конце концов она стала чисто иероглифической, по принципу «одно слово — один символ» (2000 знаков). Египетские иероглифы демонстрируют «процесс возрастания энтропии» в отдельно взятой культуре…
Если напомнить, что Месопотамия была «перекрестком цивилизаций», то «прогресс» шумерской письменности становится объясним. Клинопись появилась в тот момент, когда в Месопотамии стали доминировать аккадцы (XXIV в. до н. э.). Похоже, что собственно «шумерским» было рисуночное иероглифическое письмо, более развитую клинопись принесли с севера Месопотамии аккадцы.
Клинописью пользовались и многие другие малоазийско-закавказские народы: хурриты, урарты, древние хатты (Малая Азия), сменившие их хетты. Утверждение, что все они заимствовали письменность у шумеров, не соответствует действительности: на самом деле систему передачи информации цивилизации меняют только со своей «шкурой». Именно это и произошло с шумерами: их завоевали аккадцы, навязали им свою (сложившуюся в Северной Месопотамии) культурную традицию, и… шумеры после этого исчезли как этнос. Итак, клинопись — это «аккадское» (или скорее малоазийско-закавказское), а не «шумерское» письмо.
Одновременно с шумеро-аккадской клинописью существовали и более совершенные системы. Так, в бассейне Инда цивилизация Хараппы использовала рисуночное письмо всего с 400 знаками (с XXII в. до н. э.). А в Эламе (юго-запад Ирана) уже в конце IV тыс. до н. э. существовало так называемое рисуночное письмо, насчитывавшее всего 150 знаков. Эта «протоэламская» письменность пока не расшифрована, но ясно, что она слоговая, а не иероглифическая. И ею пользовались тогда, когда на глиняных табличках Шумера выдавливали до 2000 знаков!
Начиная с XXIV в. до н. э. в Шумере появилась более развитая 600-знаковая клинопись, но эламиты тоже «прогрессировали»: тогда же перешли на 90-знаковое письмо (тоже не расшифровано). Правда, оно использовалось недолго: уже в XXII в. до н. э. было вытеснено шумерской клинописью. Но не потому, что было хуже. Просто как раз в это время Шумеро-Аккадское царство завоевало Элам…
Очевидно, что письменность Древнего Ирана была гораздо «прогрессивнее» современной ей переднеазиатской. А Балканы? Крито-микенская письменность эпохи бронзы, известная не ранее XX в. до н. э., далеко «обгоняла» шумерскую клинопись и находилась примерно на том же уровне, что и эламская (слоговое письмо, 80–90 знаков). С наиболее ранней формой этой письменности, так называемым критским рисуночным письмом, была связана и ранняя форма малоазийской письменности — хеттское рисуночное письмо. Очевидно, обе системы восходили к одному источнику.