Та только вздохнула и выразительно посмотрела на его гордость — две гладкие чёрные косы, спускающиеся до пояса. А после на кружевной воротник шёлковой рубахи. Вообще-то еле урвал размер! Только самые мелкие и оставались, будто бабы стали бы такое носить.
— Это был комплимент вашему безупречному стилю, босс, — ответила она и включила новости по радио. — О, а вот и наш вариант…
«Вчера был убит известный криминальный авторитет, — бодро вещала радиоволна. — Обстоятельства его гибели до сих пор остаются невыясненными…»
Глава 4
— Свистят, что не залётные Дюху мочканули, а свои же, — сплюнул на землю бритоголовый охранник Толян.
— Да хрен там, свои все считаны. Вот если б из банды кто ноги сразу сделал… А там ваще муть с этой мокрухой, — ответил его напарник Татарин, в миру Иван Афанасьевич Казанцев, разминая шею. — А эт чо за шмара? Ща потянутся тёлки Дюхины бабосы пилить, а бабосов-то и хрен там…
К воротам усадьбы подъехала ярко-красная «Ламборгини» с вмятиной на капоте и нагло и пронзительно засигналила, не проявляя никакого уважения ни к чёрной ленточке на кованых завитушках, ни к скорбящим уважаемым людям внутри особняка.
— Добрейшего денёчка, пацаны, — из «ламбы» вылезла стильно одетая девица модельного вида и подошла к посту охраны. — Матушку удачу, сто тузов на сдачу. Кто за старшего, с кем тёрки тереть будем?
Бритоголовый Толян поначалу напрягся при виде этакой фифы, но потом расслабился: по фене бо́тает — значит, шмара и есть, кого бы из себя ни изображала, вырядившись тут типа как приличная. В «ламбе» осталась сидеть какая-то шлёндра мужиковатого вида в кружевной блузке и с двумя чёрными косами. Ну, и не таких по пьяни заказывали, тоже есть любители…
— Слышь, шалава, чеши отсюда. Братва колготить не велела, там ща свои мутки, не до тёлок им сейчас, — лениво сплюнул Толян.
— Тогда передайте, пожалуйста, Алексею Васильевичу Чеканину, вашему непосредственному начальнику, что у меня есть достоверная информация о произошедшем прискорбном случае с Андреем Павловичем Железняком. И что я совершенно точно могу поведать об обстоятельствах его гибели, назвать непосредственного убийцу, а также место, где Андрей Павлович хранил средства, полученные от последней крупной сделки вашего теневого синдиката, — девица выдала всё это, невозмутимо рассматривая безупречные алые коготки. — Уж будьте так любезны.
— Чо? — растерялся Толян.
Зато теперь напрягся его напарник Татарин — москвич в шестом поколении, имевший в анамнезе деда-профессора, мать-библиотекаршу и сестру-учительницу младших классов. И ещё долг за кредиты всех этих оторванных от реальности личностей на ближайшие тридцать лет.
— Не сечёшь, Толян? — зашипел Татарин. — Че́ке сигналь по-бырому. Тёлка, кароче, в теме, кто Дюху мочканул, и в какую щель тот кассу заначил… По ходу, это одна из тех шлюх из сауны, с которыми Дюха зависал, когда его…
— Не из тех, — поморщилась девица. — Но если такая интерпретация ускорит встречу с господином Чеканиным, то можете так ему и передать. Кстати, меня зовут За…
— Зар-раза! — испуганно выругался Толян, наконец сообразив, что к чему. — Ни одну ведь не нашли, а тут сама припёрлась!
— Ну, можно и так, — вздохнула девица. — За десять процентов-то от найденных средств… Метнитесь уже кабанчиком, господин Толян, а то у меня график плотный. Прощание с усопшим, я так понимаю, здесь же проходит?
О чём там тёрла стильная шмара с Чекой, Толян так и не узнал. Но потом шеф приказал привести шлёндру из «ламбы», и самому тоже остаться в доме. До тёрок среди на́больших Толяна пока не допускали, и он, проводив чернявую трансуху, остался у дверей просторной гостиной, заставленной цветами. Вроде как тоже уважение к покойнику проявил, не стал тревожить. Но невольно прислушался к тому, что происходило внутри…
— Ответствуй же мне, убиенный, — пророкотал низкий бас. — Кто оборвал твой бренный путь?
— Так Колька Бешеный, — обиженно пожаловался Дюха, он же покойный Андрей Павлович Железняк, правая рука Чеки. — Товарищ властитель, вы уж привлеките его к ответственности! Ну, понятие же надо иметь!
Не поверив ушам, Толян всё-таки заглянул в гостиную. А, заглянув, не поверил глазам. И позорно грохнулся в обморок.
— Да, Алексей Васильевич, — не отрывая взгляда от дороги, разговаривала сама с собой Заноза. — Да, по договору ГПХ. ВНЖ господина Нортвича позволяет. Хотите по субподряду? Но он не мой сотрудник, а наоборот… А, договор именно со мной? Тогда плюс шесть процентов к итоговой сумме. Вам отмывание, а мне-то ещё налог платить… Непременно… Я внесу в график… На плодотворное сотрудничество… И я тоже… Ах, что вы говорите? «Авто-Италия» тоже ваша? Вообще у меня страховка, но если вы настаиваете… Очень любезно с вашей стороны, Алексей Васильевич. Да, до новых встреч.