— Интересно, откуда она вообще появилась? — гладя рукой простой кожаный переплет священного фолианта, размышляла Фрингилья. — Россказни Марата о том, что это свалившаяся с неба звезда, кажутся мне, мягко говоря не правдоподобными. Хотя, народ охотнее поверит в эту сказку, чем в то что ее создал какой-то могущественный чародей, решивший изменить мир к лучшему.
— Ну не знаю, — засомневалась Ассирэ. — Даже Ложа в полном составе не способна сотворить источник энергии такой невероятной силы, причем силы действующей. Надеюсь, что Борисий сможет ответить на наши вопросы.
— Если он, вообще, намерен с нами встречаться, — зло проворчала Филиппа. — Все-таки не кметы пришли просить милостыню, можно было бы и поторопиться.
— Не заводись, — мягко попробовала успокоить ее Фрингилья. — Думаю, он сегодня появится.
— Да черта с два… — Филиппа застыла от неожиданности.
Прислонившись к стене возле печи и скрестив на груди руки, стоял молодой мужчина с пепельными кудрявыми волосами и веселым взглядом темно-серых глаз. Одет он был в простую холщевую одежду, но чистую и аккуратную, безупречно сидящую на широких плечах и узких бедрах. Нельзя было сказать, что мужчина этот был красив, даже наоборот, пухлые губы и длинноватый нос вытянутый вниз, делали его похожим на гнома, но до того у него был светлый и лучезарный взгляд, что хотелось смотреть на него не отрываясь.
— Добрый день, Дамы! — голос его завораживал. — Как провели время?
— Мы бы хотели встретиться с Борисием, — раздраженно ответила Филиппа. — А вместо этого…
— Филиппа… — поспешила остановить ее Ассирэ.
— Подожди! — прикрикнув на нее, продолжила чародейка. — А вместо этого сюда приходит всякий сброд и издевается над нами…
— Извините ее господин, — Фрингилья встала и поклонилась мужчине. — Безделье кого хочешь, сведет с ума. Мы хотели поговорить с вами и предложить свою помощь, и если возможно, получить ответы на некоторые вопросы.
— Монах? — удивилась Филиппа, почувствовав прилив страшного смущения. — Прошу прощения, просто я не так вас себе представляла.
— А как? — улыбнулся он, добавив себе еще больше обаяния. — Древним старцем с лысой головой, одетым в рваную робу?
— Да, что-то вроде того, — совсем смутилась чародейка, удивив себя еще больше.
— Обманчивая внешность всегда дает нам возможность, узнать истинное лицо и намерения собеседника, — ответил он. — Но если вам проще воспринимать меня другим, пусть так и будет.
Мужчина в мановение ока превратился в старика с длинной белой бородой в коричневой одежде, похожей на мешок с вырезанными отверстиями для головы и рук. Это произошло настолько быстро и неожиданно, что чародейки раскрыли рты.
Старец подошел к столу и кряхтя уселся на лавку, жестом предложив опешившим чародейками садиться рядом.
— Сразу хочу сказать вам, что я не монах. Так меня прозвал простой народ. Им проще верить в безгрешность святого отца, чем бывшего чародея короля Каигорна.
— Позвольте спросить, — начала Фрингилья, с вопроса, хотя изначально планировала начать с предложения. — Книга не позволяет пользоваться магией, а вы совершенно спокойно проделали очень сложное магическое действие. Энергия книги на вас не действует?
— Сила Священной книги, действует на всех, — промямлил старик беззубым ртом. — Хворых она вылечивает, унылых — приободряет, слабым дает силу. Сильным же она дает возможность почувствовать себя слабыми, ибо только в сравнение можно познать истину и найти душевное равновесие. Перед ней все равны! Она словно живое существо, все видит и понимает. Вот например, тому кто замыслил ее выкрасть, она никогда в руки не дастся или если кто сильно высокомерием страдает того заставляет усомниться в себе.
Только тем кто избавился от страстей, достигшим светлого хлада души своей, книга дарует гораздо большие возможности, чем самый могущественный чародей может себе даже вообразить. Поэтому ищущий и верующий, вместо того что бы сопротивляться, должен приглядеться и понять, что же она от него хочет. Мы с ней уже давно составляем одно целое, потому и могу я многое, но добиться такого — тяжелый труд, и не всем под силу.
— А откуда она появилась? — задала Ассирэ мучающий ее вопрос. — Только не говорите, будто она упала с неба.
Борисий затрясся в беззвучном смехе. Отсмеявшись взглянул на чародейку своими лучезарными глазами, от чего ей безумно захотелось положить голову ему на колени и заплакать. Вдруг, стало ясно почему люди зовут его святым отцом.
— Нет, с неба она не падала, в буквальном смысле, конечно, — ответил он. — Было это сразу после войны с Нильфгаардом, я тогда служил придворным чародеем у Недомира. Сижу, как-то вечером в беседке чай пью, вдруг… хотя это лишнее. Не весть откуда она взялась и прямо к ногам моим упала. Вот с тех пор как она меня избрала, я ее и храню. Вожу по разным городам и селам, в храмах выставляю, даю людям возможность мудрости черпать и душу излечивать.
— Как раз на счет храмов мы и хотели с вами поговорить, — направила разговор в нужное русло Филиппа. — Я не стану лгать, что мы прониклись верой или желанием наполнить душу «светлым хладом», как вы это называете. Нас сильно тревожит распространение ложного учения, ничего общего со Священной книгой не имеющего, но ею прикрывающегося, а на самом деле преследующего цель уничтожить Ложу.
— Ну, что ж, — спокойно ответил старец. — Если есть истина, значит рядом ходит ложь.
— Но с ложью надо, что-то делать. Нельзя же позволять вводить в заблуждение население целых государств. Надо построить как можно больше храмов, в которых люди действительно смогут найти истину.
Старец попросил у Фрингильи подать ему книгу, а затем передал ее Филиппе.
— Пускай она сама вам ответит. Откройте наугад.
Чародейка взяла фолиант, раскрыв его, принялась читать в слух:
— «Истина живет в ваших душах и вокруг вас. Там и искать ее следует, а не в постройках, пусть даже из золота отлитых. В ветерке утреннем и в костре ночном, везде вы найдете ее, если искать будете».
— Вот вам и ответ.
Борисий внимательно и весело смотрел на Филиппу. Ей показалось, что он смеется над ней, кое-как совладав с гневом, она ответила ему с улыбкой:
— Не каждый способен понять это. Многим надо тщательно все разжевать и пальцем указать направление. Надо научить людей правильно совершать обряды, церемонии, вступать в ряды верующих, так как учит Священная Книга.
— В том то и дело, что нет никаких обрядов, — нахмурился старец. — Все эти людьми придуманные, якобы, священные ритуалы, только уводят от сути, привлекая внимание к второстепенному. Мало того, еще и народ начинает ссориться из-за такой ерунды, как например, сколько свечей правильно ставить на алтарь одну или две. Разве ругаясь из-за этого можно познать хотя бы свою душу, не говоря уже об истине? Нам нужна истина и добрая воля ищущего, а не мишура приносящая доходы, поэтому и достаточно того, что мы имеем.
— А для чего же тогда существуют ваши храмы и священники, им ведь тоже надо что-то кушать? — усмехнулась Филиппа.
— Книга писана на старшей речи. Не многие знают ее, и не каждый на всеобщем языке читать умеет. Священнослужители переводят и читают Книгу для таких прихожан, а затем тщательно записывают с чем приходили они и, что получили. Когда Книгу в другой храм перевожу, в этом остаются записи, которые читают все вместе и обсуждают, пытаясь понять почему так, а не иначе. Священников же прихожане кормят, кто чем может, а коли больше принесут чем надобно, то остальное нищим раздается.
— Послушайте, Борисий, — горячо возразила Ассирэ, что-то заметно изменилось в ее взгляде. — Но надо же расширять количество мест, святых в понимании простых людей, где можно проповедовать истинное учение. Где можно показать людям этот священный дар, и куда не будет допускаться ничего лживое. Ложь разрастается, забирает умы и души всех жаждущих просветления, надо что-то противопоставить этому, как-то разоблачить обманщиков. Иначе рано или поздно останется только ложь, несущая выгоду одним и сладкое неведение другим.