— Она не простит ни тебе, ни мне.
— Зато я выполню просьбу Йеннифэр!
— И навсегда потеряешь Руту!
Геральт убрав за пояс кинжал, резко схватил аниота за ухо и притянув к себе, заглянул в красное пламя его глаз.
— Что между вами?
— Ты! Тупое белоголовое чучело, не способное ни любить, ни прогнать!
Ведьмак помрачнел. Отпустив ухо зверя, убрал за спину меч.
— Уходи.
— Я должен убить графа.
— Даже не думай.
— Тогда Дамы убьют меня, также как убили Йеннифэр и Трисс.
— Трисс мертва!?
Из-за поворота показался отряд чародеев. Дийкстра завидя подмогу, смело подошел к ведьмаку и зверю.
— Извините, конечно, что прерываю вашу милую беседу. Но может быть мое предложение покажется вам интересным?
Жестом показав подоспевшим чародеям, не трогать зверя, а заняться пропавшими коллегами, граф не мог оторвать взгляд, заворожено рассматривая великолепное животное, чья голова находилась вровень с его головой. А что будет если он встанет на задние лапы?
— Говори Дийкстра. Не томи! — раздраженно проворчал ведьмак.
— Ах, да! — как будто очнувшись ото сна, воскликнул граф и уже спокойно предложил аниоту. — Мои магики смогут обеспечить защиту от Дам. Останься со мной. Не пожалеешь!
— Сменить одну неволю, на другую? — замотал головой тот.
— Нет. Я предлагаю тебе не рабство, но службу. Работу. Вот как у них.
Дийкстра указал на окруживших их со всех сторон оборотней.
— Ты раб мне, Силигург? — спросил он белого лохматого волка.
— Нет! Я воин, — прорычал в ответ тот.
— Вот видишь, — продолжил граф, — решай. Оставайся или уходи.
Басто тяжело вздохнул. Отличный выбор! Либо служба, либо рабство, либо смерть.
— Я остаюсь.
Он обернулся человеком. Откинул густые волнистые черные волосы за обнаженные мускулистые плечи. Восхищенно осмотрев, свое новое приобретение, Дийкстра уже обдумал план его применения.
— Миранд! Вот отличное для тебя имя, — предложил он, после недолгого молчания. — Прежнее оставь для своих врагов и друзей!
— Согласен.
— Одежду и коня господину Миранду! — распорядился граф.
Чародеям удалось справиться со зловредным растением и заставить его вернуть всадников целыми и невредимыми. Сами еще не совсем оправившись от потрясения, Ормо и Велор пытались успокоить испуганных лошадей. Другие чародеи принялись исполнять распоряжение графа. Одни наколдовали одежду, другие седло и узду для одного из маллеорских рысаков.
Силигург обернувшись человеком, подошел к Басто и протянул ему руку.
— Ты всегда можешь рассчитывать на меня брат.
— И ты на меня, воин!
Мысленно потерев руки, Дийкстра умиленно посматривал на рукопожатие оборотней. Какая удача! Остался в живых да еще и заполучил себе такого зверя, который стоил всех его перевертышей вместе взятых. В первый раз за столько лет открыто столкнулся с Филиппой, и одержал верх!
— А кстати! Где сова? — вспомнил он.
— Там наверху, болтаясь над пропастью, я видел, как черная птица набросилась на сову и выклевала ей глаз, сама получила удар когтистой лапой, — рассказал Ормо. — Сова тут же исчезла, а птица истекая кровью поднялась ввысь, но потом метнулась вниз и скрылась в зарослях ежевики. Будь она менее расторопной, оказалась бы в лапах, камнем бросившегося на нее орла.
— Ну, что ж, все на нашей стороне. Это отлично! Пора двигаться дальше.
— Я выполнил наш уговор, Дийкстра, — вскочив в седло, сказал ведьмак.
— Значит, не хочешь остаться? — зная ответ, все же поинтересовался граф.
— Не хочу. Прощай.
— Подожди, — подъехал к Геральту аниот. — Помнишь просьбу, которую ты просил меня выполнить? Вот теперь я прошу тебя о том же! И скажи Руте: если понадоблюсь, то у нее есть одна вещь, которая вытащит меня даже из-под земли.
Ведьмак кивнул, не удостоив Басто даже взглядом, повернул кобылу и поскакал назад. Свернув и полностью потеряв из вида графа с его охраной, Геральта не покидало ощущение постороннего взгляда. Взгляда гораздо более сильного и волнующего, чем безразличные взоры парящих над пропастью орлов. Один поворот, другой, третий и ощущение исчезло, а после и воспоминание о нем.
Глава 12
Встреча, на которую так спешил граф Энкелей Гувот, должна была состояться в Альдерсберге. Этот город выбрали не случайно. Во-первых, подальше от лишних глаз и ушей, а во-вторых, здесь на зиму была расквартирована армия собранная графом Литой.
Тихо и без всякой помпы, в простых каретах, а то и верхом в город въехали первые лица трех государств. Заехав разными воротами, направились к центру города, там в большом красивом доме их поджидал опальный бывший советник короля Фольтеста.
Камин пылал жаром, слуги были отпущены, охрана выставлена только снаружи. В доме остались преданные и необходимые для дела люди. Все говорило о чрезвычайной секретности и важности предстоящей встречи.
— Опять опаздывает! Будь он неладен! — возмутился Демавенд, указывая на пустой стул, где должен был уже давно восседать король Каэдвена.
— Да ладно, пусть не спешит, — ответил Лита, — некоторые вещи даже лучше обсудить без него.
— Тогда давайте поспешим, — суетливо предложил примар Вельмериус.
Король Аэдирна презрительно глянул на него, но промолчал. Сказать что он недолюбливал примара, это не сказать ничего. Смесь отвращения и презрения которую король питал к этому не симпатичному во всех отношениях человеку, скрыть было совершенно не возможно, но Демавенд старался.
Вельмериус же будто вовсе этого не замечал. Хотя вряд ли что-либо могло ускользнуть от его маленьких, быстрых черных глазок. Примар всегда все знал и находился в центре всех важных событий, даже если его не приглашали. Так же как и в этот раз, он просто увязался за королем, а по дороге выяснив причину тайного собрания, внес с десяток собственных мыслей и условий, которые собирался озвучить после того как выскажутся все остальные. Изучив королей и Литу настолько хорошо, что мог по выражению лиц, жестам и движению глаз безошибочно угадать ход их мыслей, он понятия не имел, что представляет из себя этот загадочный граф Гувот. Тайком присматриваясь и заводя с неизвестным гостем ничего не значащие беседы, он всячески пытался понять: какой интерес в задуманном предприятии имеет фактический правитель далекого Гесо? И каким образом это использовать в своих целях?
Понятно, что вся эта игра только веселила бывшего супершпиона. Он, то напускал на себя важный вид, то напротив простодушно улыбался, то сверлил примара подозрительным взглядом, совсем запутав бедолагу. Кто-кто, а Дийкстра отлично знал всю подноготную этого сорокалетнего святоши, хитрого и пронырливого.
В донесениях в избытке поступающих графу, примара всегда именовали «петушок», за острый крючковатый нос, толстые отвислые щеки и красную треугольную шапочку, сидящую на, слегка вытянутой голове, и прикрывающую редкие бесцветные волосенки. Прозвище это настолько подходило ему, что вскоре укоренилось и в народе, мало кто уже называл его иначе чем «петушок» Вельмериус, разумеется не в глаза. Примар, конечно, это знал, и страшно злился и оскорблялся, некоторые особо не осторожные, поплатились даже жизнью, но молву, как известно, не задушишь не убьешь.
Ростом он тоже не задался, но в жажде величия и власти, мало кто смог бы с ним потягаться. В прошлом вор и поберушка, укравший одеяние монаха и представляющийся священником, долгое время обирал доверчивых кметов, пока барон Алан Газз случайно не заприметил его на главной площади Ард Каррайга, читающим наставление народу. Конечно, не примитивное содержание назидания, так впечатлило начальника тайной службы дознаний короля Каэдвена, а хорошо поставленный драматический голос псевдо монаха, настолько проникновенный и душевный, что слушающие его горожанки рыдали, а мужчины всенародно каялись. Это единственное достоинство «петушка», проявлялось во всей красе только во время публичных выступлений, в обычной же беседе голос первосвященника был суетливым и бесцветным.