Послышался тягучий скрип, и деревянная конструкция легла на землю рядом со мной. Я поднял носилки и пересек ров. Вот и все, что я хотел рассказать о том, как принес сэра Ланселота дю Лака в замок Ганелона, которому верил, как брату. Иными словами, не верил вовсе.
Я оказался в толпе и, присмотревшись, понял, что окружен солдатами. Враждебности они, однако, не проявляли, скорее наоборот, на лицах у многих было участливое выражение. Меня провели в большой двор, освещенный множеством факелов. Повсюду лежали спальные мешки. Пахло потом, дымом, лошадьми и готовящейся пищей. Похоже, здесь расположилась на ночлег небольшая действующая армия. Люди подходили к нам, о чем-то спрашивали, но я не успел ничего ответить, потому что сквозь толпу протолкались двое стражников, вооруженных до зубов, и один из них обратился ко мне, слегка дотронувшись до плеча:
— Пойдемте с нами.
Они встали у меня по бокам, и солдаты расступились, давая нам дорогу. Сзади послышался скрип поднимающегося моста. Мы вошли в замок, сложенный из черного камня. Миновав большой зал и комнату, похожую на приемную, мы стали подниматься по лестнице и на втором этаже остановились перед тяжелой дубовой дверью. Стражник постучал.
— Войдите, — произнес голос, который, к великому моему сожалению, был мне знаком.
Мы вошли. Ганелон сидел за большим столом у широкого окна, выходящего во двор. На нем были черные брюки поверх черных сапог, черная рубашка и черная кожаная куртка. На широком поясе висел кинжал с рукоятью в форме копыта. Короткая шпага лежала на столе. У Ганелона были рыжие с проседью волосы и борода. Его черные, как эбеновое дерево, глаза блестели. Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на двух стражников, которые внесли в комнату носилки.
— Положите его на мою кровать, — сказал он и добавил, не поворачивая головы: — Родерик, займись им.
Родерик, его врач, был старичком, который, как мне показалось, не мог причинить пациенту особого вреда. Это меня утешило. В конце концов, я не для того тащил Ланса пятнадцать миль, чтобы он истек кровью.
Затем Ганелон вновь обратился ко мне:
— Где вы его нашли?
— В пяти лигах к югу.
— Кто вы такой?
— Меня зовут Кори, ответил я.
Он пристально посмотрел на меня и чуть улыбнулся в густые усы. Губы у него были тонкими и напоминали извивающихся червей.
— На чьей вы стороне? — спросил он.
— Не понимаю, что вы имеете в виду.
Я слегка наклонился, чтобы спина моя выглядела согбенной. Говорил я медленно, тихо и слегка заикаясь. Моя борода была длиннее, чем у Ганелона, а набившаяся в нее дорожная пыль создавала впечатление седины. Я не сомневался, что выгляжу как пожилой человек.
— Я спрашиваю, почему вы ему помогли?
— Человек человеку — брат.
— Вы иностранец?
Я кивнул.
— Что ж, вы — мой гость. Оставайтесь в моем замке, сколько пожелаете.
— Спасибо. Но, наверное, я уйду завтра.
— Как вам будет угодно. А сейчас давайте выпьем по бокалу вина, и вы расскажете, при каких обстоятельствах нашли Ланса.
Ганелон слушал, не перебивая, не отрывая от меня взгляда. Я всегда считал глупым выражение «сверлить глазами», но в этот вечер изменил свое мнение. Он не просто сверлил, он пронзал меня глазами, словно кинжалами. Интересно, какие выводы он сделал, о чем догадался? Внезапно я почувствовал, как на меня наваливается усталость. Язык мой стал заплетаться. Нервное напряжение, бокал вина, теплая комната сказались на мне не лучшим образом, и неожиданно у меня создалось впечатление, что я стою в углу и наблюдаю за самим собой. Видимо, длительные нагрузки были мне пока еще не под силу. Я заметил, что руки мои дрожат.
— Простите, — услышал я собственный голос. — Мне необходимо немного отдохнуть…
— Ну конечно, — сказал Ганелон. — Поговорим завтра. А сейчас идите спать и спите спокойно.
Он позвал охранника и приказал отвести меня в свободную комнату. Должно быть, я все время спотыкался, потому что ясно помню, как меня поддерживали за локоть. В ту ночь я спал, как убитый, без сновидений. И проспал четырнадцать часов кряду. Когда я проснулся, у меня ломило все тело. На высоком столике стояла лохань с водой, а рядом лежали мыло и полотенце, предусмотрительно оставленные в комнате. Я тщательно помылся. Мне никак не удавалось избавиться от ощущения, что горло мое забито пылью, а глаза — песком. Я сел в кресло и задумался. В прежние времена я мог бы пронести Ланса пять лиг и глазом не моргнув. В прежние времена я сражался целый день на горе Колвир, а затем вошел в Амбер. Но прежние времена прошли. Внезапно я понял, что выгляжу со стороны самой настоящей развалиной. С этим нельзя было смириться. Силы возвращались ко мне слишком медленно, и я должен был набрать вес, причем как можно скорее. Неделя-другая жизни на свежем воздухе, физические нагрузки помогут мне обрести прежнюю форму. Как будто Ганелон меня не узнал. Вот и прекрасно. Воспользуюсь его гостеприимством. Приняв это решение, я вышел из комнаты и отправился на поиски кухни, где съел обильный завтрак. Правда, уже наступило время ленча, но я предпочитаю называть вещи своими именами. Мне сильно хотелось курить, и я с досадой подумал о том, что мои запасы табака иссякли. Видно, судьбе было угодно, чтобы я встал на ноги как можно скорее.