— Черт, — выругнулась я, вылезая из ванной в одном кроссовке. — Кто еще дома, Китти?
— Там сидит Чак! — радостно воскликнула она.
— И какого черта здесь делает Чак? Еще ведь не тридцатое число! — я ползала под кроватью в поисках пропавшего кроссовка.
— Кто такой Чак? — Артур натянул на лицо очки и протянул мне взявшийся из ниоткуда левый ботинок.
Удивительно, но даже помятый с утра и с синяками на лице он смотрелся он не побитой бродяжной собакой, а вполне себе приличным молодым человеком. Серьезно, что это за чай у них такой в Англии?
— Вот сейчас и познакомитесь, ребятки, — без особого энтузиазма сообщила я, натягивая кроссовок на ходу.
— А это обязательно?
— Если только не хочешь прятаться тут по шкафам ближайшие лет десять, пока Джек не откинется от алкогольной интоксикации, — я скрестила руки у груди, застыв перед дверью.
— Тебе придется есть термитов! — добавила Китти на полном серьезе.
— Ты же сказала, что вы вытравили термитов.
— Артур, — мне пришлось сдержаться, чтобы не закатить глаза.
— Что?
— Я соврала.
— А дедушка сказал, что он в саранче есть молоко, — поведала Китти.
«Дедушкой» она называла только Чарли. Джек для всех всегда оставался исключительно «Джеком», даже для Мэгги, которая приходилась ему родной дочерью.
— Белок, а не молоко. Вот, — я подняла Китти с пола и вручила ее в руки Артуру. — С ребенком на руках тебя никто не тронет. Ну или хотя бы не застрелит.
Мне, конечно, могло показаться, но он вроде бы тихо прошептал «аминь».
— Я Китти, а тебя как зовут? — спросила племянница, обвивая шею Артура руками.
— Артур.
— А фамилия? — не унималась она.
— Кемминг. Артур Кемминг, — представился он.
— Кемминг? А Тэдди возьмет твою фамилию?
— Не собираюсь я за него замуж! — закатила глаза я, открывая дверь. — И вообще, прекращайте трепаться, внизу ждет инквизиция.
— А что такое инквизиция? — спросила Китти, пока Артур с ней на руках проходил мимо меня.
— Сейчас увидишь, — с кислой миной я поплелась к лестнице вслед за ними.
В столовой все было по-старому — то есть опять творилось какое-то сумасшествие. Чак сидел привязанным к стулу, с заклеенным скотчем ртом и микроволновкой на коленях. Джек стоял рядом с ним, прислонившись бедром к ящику, и прочищал магазин в своем ПММ, Чарли тем временем в очках для чтения разбирал на кухонном столе машинный аккумулятор, а Джулиан беззаботно поедал кукурузные хлопья, разбавленные моим обезжиренным питьевым йогуртом со злаками.
— Дедушка! Джек! У Тэдди теперь есть муж! А вы говорили, что она умрет! — Китти радостно завопила еще до того, как Артур успел спуститься с лестницы.
— Умру?!
— В одиночестве! — захихикала она.
Тем временем четыре пары удивленных глаз немедленно повернулась в нашу сторону. В такие моменты хочешь-не хочешь, а вспоминаешь всех святых, которых когда-либо превозносило это человечество, потому только сверхразум способен не дать мозгам Артура превратиться в пятно крови на стене позади него.
— Какого хрена? — густые брови Джека взметнулись чуть ли не до корней волос.
Я услышала, как он взвел курок пистолета, Чарли вскочил с места, стягивая с себя очки, а Чак начал мычать что-то нечленораздельное со стула. Один только Джулиан с ленивым интересом наблюдал за происходящим, засовывая очередную ложку хлопьев в рот.
— Ты кто такой?! — Джек навел дуло пистолета на Арта, и я поспешила встать перед ним в оборонительной позе.
— Это Артур Кемминг! — оповестила собравшихся Китти.
— Джек! Джек, опусти пушку, я могу все объяснить! — затараторила я, вытягивая руки вперед.
— Ты привела к нам в дом какого-то побитого мажорчика?
— Ему нужна была помощь, не могла же я оставить его на улице кормом для карманников!
— Она также говорила в тот раз, когда разрешила какому-то бездомному сходить к нам в туалет, — хмыкнул Джулиан. — Придурок обблевал почти весь этаж.
Я закатила глаза.
— Да опусти ты уже пушку, Джек! Здесь же ребенок!
Не отрывая настороженного взгляда с Артура, застывшего у меня за спиной, Джек медленно опустил пистолет и поставил его на предохранитель. Я обернулась к парню. Тот так крепко сжимал тело моей племянницы в руках, что у нее, скорее всего, уже треснули все кости. Я виновато ему улыбнулась, и Даунтаун скованно дернул губами мне в ответ.
— Артур Кемминг, значит? А говорить он умеет? — Чарли наконец вышел из ступора и решил вмешаться.
— Д-да, сэр, — кивнул Артур.
Его английский акцент обозначился даже в этом коротком предложении и звучал так не к месту на нашей кухне. Будто к нам в дом заявилась сама Ее Величество Королева Великобритании.
— Что случилось с твоим лицом?
— А разве не видно, что случилось с его лицом? — буркнула я.
— Дай джентльмену объясниться самому, Тэдди, — настоял Чарли, прижучив меня строгим родительским взглядом.
— Я упал, сэр, — ответил Артур.
— Клянусь, если я еще раз услышу от кого-нибудь слово «сэр», Чак будет не единственным человеком с кляпом на этой кухне, — вышел из себя Джек.
Даунтаун неловко прокашлялся.
— Упал? — Чарли не обратил на Джека никакого внимания.
— Вчера был не мой день, — Артур приподнял вертлявую Китти у себя на руках.
— Быстро учишься, паренек, — Чарли усмехнулся и потрепал Артура по плечу.
Мы в Мидтауне не жалуемся на синяки и ушибы, особенно если получили их на улице. И уж тем более не обращаемся в полицию. Обычно мы берем из дома дробовик или биту и идем разбираться со своими проблемами самостоятельно.
— А что с акцентом? Ты один из отпрысков Уолта? — Джек открыл холодильник, чтобы достать бутылку пива и случайно ударил Чака дверцей по лицу. — Убери свой качан, придурок! — жаловался он.
— Нет, я его не знаю.
— Уолт откинулся пару месяцев назад, — сказал Чарли.
— Вот черт, — выругался Джек. — Ублюдок торчал мне двадцать баксов, что б его.
— Можешь сделать эксгумацию и стащить с него похоронный костюмчик, — сказала я, направляясь к холодильнику за коробкой сока. — Уолта хоронили как какого-то Крестного отца. Ему даже золотые зубы перед упокоением вставили. Извини, Чак, — спохватилась я, когда сильно дернула заедающей дверцей холодильника и попала углом прямо ему по челюсти.
Чак болезненно застонал, но все мы дружно его проигнорировали, как и всегда, когда он оказывался у нас дома по утрам. С тех пор, как Чак работает в какой-то официальной банковской компании, ему приходится раз в месяц сдавать тест на наркотики, и так как терпение у него к концу назначенного срока начинает сдавать, Чак, дергающийся от ломки, приходит к нам, чтобы мы продержали его связанным до вечера, пока не убедимся, что он не собирается обколоться героином в при первой же возможности.
Да, Чак со странностями, но он платит за это наличкой, поэтому грех жаловаться.
— Так ты спал с моей дочерью? — отпивая пиво, как бы невзначай спросил Джек у Артура.
Я прыснула соком.
— Да…То есть нет! То есть… — Артур спустил Китти с рук, и та побежала коробке хлопьев, стоящей на столе рядом с Джулианом. — Мы спали в одной комнате, но мы не…мы не…
— Да ладно тебе, Джек, парень даже сказать слово «секс» не может, не то что заниматься им, — фыркнул Джулиан со своего места.
— Ты бы лучше помалкивал, Повелитель хламидиоза! — пожурила я брата.
Я повернулась, ожидая увидеть мультяшный поток ветра, который должен был остаться от Артура, удирающего из нашего дома, как Вилли Койот в «Луни Тюнз». Но нет. Он по какой-то невероятной причине все еще стоял рядом со мной и застенчиво ухмылялся своим таинственным мыслям.
— Ладно, считай, тебе повезло, — Джек все еще недовольно щурился.