Все с интересом посмотрели на Алексея.
— Мы с вами перед чабанами поставили задачу, чтобы каждый накосил не менее семисот тонн сена. Провели с ними несколько совещаний, разработали условия соревнования. И вот я вас всех, сидящих здесь, хочу спросить, для чего мы это делали?
— Что ты сегодня загадками говоришь? — не вытерпела Нина Васильевна.
— Пять чабанских бригад мы оставили без конных косилок. Три тысячи пятьсот тонн сева мы уже не накосим. Спрашивается, зачем огород городить?
— Я об этом не знаю. — Нина Васильевна повернулась к Ивану Ивановичу, который сидел через два человека от нее. — Иван Иванович, как это случилось?
— Нет сенокосилок в «Сельхозтехнике», — дернул нос-лодочку Иван Иванович.
— Неправда, — возразил Алексей. — Я звонил Борису. На центральной базе есть сенокосилки. Мне кажется, нам пора разобраться с Иваном Ивановичем. Все он делает через пень да колоду. Предстоит решить проблему создания кормовой базы. Это вопрос вопросов. И я считаю, что начинать надо с личной ответственности каждого, и прежде всего с вас, Нина Васильевна.
Нина Васильевна подняла голову.
— Да, да, с вас, — продолжал Алексей. — Поля мы отдали в лапы ветровой эрозии, а луга и пастбища — кустарникам. Выход я вижу в безотвальной обработке почвы. Вы эту систему берете под сомнение и ничего не предлагаете взамен. А на столь долгие раздумья жизнь времени не оставила. Возможно, не все у меня получится, как задумал, но я ищу путь к земле. Знаю, какую ношу взвалил на плечи. И не боюсь ответственности.
— Чего же ты от меня требуешь? — спросила Нина Васильевна.
— Элементарного доверия агроному.
Алексей сел. Нина Васильевна опять повернулась к Ивану Ивановичу.
— Иван Иванович, после заседания выедешь на базу. И чтобы послезавтра сенокосилки были во всех чабанских бригадах. А за невыполнение решения правления колхоза предлагаю товарищу Дорохову объявить выговор по партийной линии. Насчет ответственности. Я, Алексей Петрович, от ответственности никогда не бегала. А на разговоры, верно, времени у нас нет.
Выступило еще несколько человек. Аюша Базаронович встал с листом бумаги.
— Предлагаю небольшой проект решения.
Первое. После уборки урожая все звенья обеспечить безотвальными орудиями. И на будущий год полностью перейти на новую систему обработки почвы. Ответственные за это коммунисты Дорохов и Отрогов.
Второе. Отрогову разработать и представить детальный план по освоению лугов, пастбищ и оросительной системы.
Третье. Главному зоотехнику Доржиеву на будущий год организовать оценку шерсти только по выходу чистого волокна. С чабанами провести соответствующую работу.
Есть другие предложения? Нет. Кто за данный проект, прошу голосовать. Единогласно.
Было еще одно предложение. Ивану Ивановичу за невыполнение решения правления колхоза по обеспечению техникой чабанов объявить выговор. Другие предложения есть? Нет. Кто за данное предложение, прошу голосовать. Голосуют только члены партбюро.
Единогласно.
Нина Васильевна не торопясь дошла до дома, присела в беседке на берегу Урюмки. Была уже глубокая ночь. Ярко светили звезды. Урюмка на перекатах позванивала волнами. Где-то спросонья попискивал кулик-перевозчик. Время от времени мимо беседки тенью пролетали ночные птицы.
Нина Васильевна чувствовала во всем теле физическую и душевную усталость. Она видела, как незаметно Алексей набирал силу. Если поначалу люди относились к нему настороженно, то, увидев, что он и после института остался крестьянином, а кроме того, больше их разбирается в земле, пошли к нему.
Сколько раз Матвей Иванович заводил разговор о восстановлении оросительной системы. Ей было все недосуг. А вот Алексей нашел время. И полив он организует.
Или Мертвое поле. Оно как бельмо на глазу было. А Алексей взял да и всем доказал, что нет мертвой земли, а есть люди с мертвой душой.
«Нет, тяжела я на подъем стала, — с грустью подумала Нина Васильевна. — Уходить надо. Сдам колхоз Ване. Пусть разворачивается. Огонька в нем маловато. Да теперь Алеша не даст ему задремать. Только вот мир их не берет. Алеше бы вожжи-то в руки… Ничего, Ваня возле него кое-чему научится».
Глава 5
Предутреннее небо налилось густой синевой. Над Талым озером туман. Возле камышей отдыхают лебеди. На мелководье охотятся на рыбешек голенастые цапли. На рассвете белокрылый лунь распугал выводок кряквы. И теперь она, негромко покрякивая, собирает утят, которые попрятались в осоке. Из ближнего распадка пришел на водопой дикий козел. Он осторожен. Сделает несколько глотков, поднимет голову и замрет, прислушиваясь к степным звукам, разглядывая чабанский домик, который белеет на взгорье.