— У нас пастбищ немало.
— Не даем отдыхать пастбищам, вырождается трава. Один сорняк только растет.
— Вот осмотрюсь и подумаем, что нам делать.
— Папочка! Папочка приехал, — кинулась навстречу отцу Иринка. — Ты куда ездил?
Алексей разделся, поцеловал Иринку.
— Пургу видела?
— Видела. Она вчера в окно скреблась, выла. И так было страшно.
— Вот эту пургу я и прогонял. Ох, как она сердилась. Грозилась меня заморозить, снегом засыпать.
— И ты ее укротил?
— Укротил.
— Ой, какой ты у нас, папочка, сильный.
Иринка от радости хлопала в ладоши, глазенки ее горели, светились веснушки на носу.
— А мама у нас где?
— В магазин пошла.
— Значит, ты за хозяйку. Тогда показывай, как вы тут устроились.
Алексей с Иринкой прошли в кабинет. Книги уже стояли в шкафах. На столе грудой лежали папки, ждали хозяина.
— Да вы у меня молодцы.
— Папочка, а здесь кто будет жить?
Иринка пробежала по кабинету и открыла дверь в семеноводческую лабораторию. Следом за ней прошел Алексей. Все оборудование уже стояло на своих местах.
— Здесь будут работать тети в белых халатах, — пояснил Алексей.
— Врачи? И будут ставить уколы?
— Да, врачи, Иришка. Только они будут лечить не людей, а зерна и землю.
— А земля разве болеет? — усомнилась Иринка. — Она же не живая.
— Болеет, да еще как.
— А жуков и пауков они будут лечить? А зверят?
— И, конечно, зверят.
Вернулись в кабинет.
— Но и как тебе нравится в новом доме? — спросил Алексей.
— Очень нравится. В прятки играть хорошо, места много.
Алексей прошел в гостиную. Здесь уже стояли телевизор, стол, кресла, на окнах висели занавески. Из гостиной уходили двери в спальню и в детскую. Иринка исчезла в своей комнате.
— Вот вам и Алешка-сирота, — проговорил Алексей. — Вот как устроился. Чем же ты людям отплатишь за это?
— Папочка, а с кем ты это разговариваешь? — появилась Иринка.
— Да про житье-бытье рассуждаю, — Алексей провел рукой по подбородку. — Пойдем бриться, а то я скоро в Деда Мороза превращусь.
— Вот и хорошо, — воскликнула Иринка. — И принесешь мне сто мороженых и подарок.
— А не много?
— Совсем немного. Я кукол угощать буду.
— А если они закашляют, тогда что делать будешь?
— А я их лечить буду.
Алексей переоделся и сел за стол разбирать бумаги.
Со свертками в сетке пришла Катя.
— Вот он. А я думала, ты сбежал от нас.
Катя разделась, подошла к Алексею, положила руку на плечо. Алексей погладил ее по руке.
— Соскучилась?
— Спрашиваешь? Одна среди чужих людей. А ты как съездил?
— Нормально. Немного ветерком пыль обдуло.
— А я за тебя боялась.
— Чего бояться-то? Мне уж приходилось видеть пургу.
— Про тебя в магазине целые легенды рассказывают. Говорят, какую-то женщину из степи на руках вынес, ее ребятишек от смерти спас.
— Люди наговорят, ты только слушай.
— Ты же у меня голодный? — спохватилась Катя.
— А у нас продукты-то есть?
— Целая кладовка. Дарима старалась. Славная девчонка. Бойкая, хохотунья. Еще приходили какие-то женщины. И каждая что-нибудь да принесет: то мясо, то рыбу, то ягоды. Мне даже неудобно было.
— А ты говоришь, одна среди чужих.
— Ты посиди немного, я мигом обед приготовлю.
Вскоре на столе дымилась баранина, на сковородке скворчали крупные караси, алела залитая сметаной брусника, желтели махристые грузди.
— Вот это да, — глядя на стол, улыбнулся Алексей. — Да такой обед только во сне может присниться.
Ел он с аппетитом. Катя налила себе чай.
— Зря мы не остались в городе, — вздохнула Катя. — Тебе надо наукой заниматься, а ты по чабанским стоянкам мотаешься.
— Это, Катя, цветочки. Пурга была — и нету. А вот с землей дело посложней. Тут одним днем ничего не сделаешь. Работы предстоит столько, что порой домой заглянуть некогда будет.
— Спасибо, обрадовал, — Катя обиженно поджала тонкие губы. — Хорошенькое общество для ученого — чабаны. Жили же эти люди без тебя.
— Да, они без меня обходились и обойдутся. Только я без них и ломаного гроша не стою.
Катя подошла к Алексею, дотронулась до жестких волос.
— Не сердись, Алексей, я же хочу как лучше.