— Шерсть мы сдадим в июле, а сеять надо в конце апреля.
— Ему сеять… — с ехидцей протянула Нина Васильевна. — Я здесь, выходит, посторонний человек? Дожилась. И куда ты торопишься? Или на будущий год весны не будет?
— Весна-то придет, только будет ли у нас работать Алексей Петрович. — Протирая очки, Аюша Базаронович покосился на Нину Васильевну.
— Что-о-о? — У Нины Васильевны от удивления вытянулось лицо.
— Я вчера был в райкоме партии. В колхоз «Пограничник» нужен председатель. Я предложил кандидатуру Алексея Петровича. Думаю, он не будет возражать. — Аюша Базаронович заговорщицки посмотрел на Алексея.
— А тебя кто уполномочивал решать такие дела? — возмутилась Нина Васильевна.
— Сам рискнул. Алексей Петрович — агроном. А мы из него пытаемся сделать дядьку при механизаторах, чтобы он будил их по утрам, развлекал. Не лучше ли ему в «Пограничнике» своим прямым делом заниматься.
— Алеша, ты слышишь, что комиссар говорит?
— Слышу.
— И ты согласишься уйти от нас?
— Нет. Но и следующей весны ждать не стану.
— Вот так, Аюша Базаронович, свои кадры знать надо.
— Я думал, уж вас-то хорошо знаю. А выходит, нет.
— Ну, ну, давай.
— Насколько я понимаю, Алексей Петрович думает культуру земледелия привести в соответствие с уровнем современной техники и науки. Так я понимаю?
— Так, — кивнул Алексей.
— Вы, Нина Васильевна, киваете на деньги. А в деньгах ли дело? Я звонил в госбанк. Ссуду нам дадут.
— Ссуду-то дадут. Только ее выплачивать надо. А у нас каждая копейка распланирована. Вы все требуете, а выкручиваться мне потом придется.
— Что с вами, Нина Васильевна? — удивился Алексей. — Ради дела когда-то вы не боялись выговоры получать.
— Можешь занимать мое кресло и командовать.
Алексей встал, с укором посмотрел на Нину Васильевну.
— У меня, Нина Васильевна, на своем месте дел хватит, — и вышел.
От этого разговора у Алексея остался неприятный осадок. В этом «можешь занимать мое кресло и командовать» было что-то беспомощное. А Алексей с малых лет привык видеть в Нине Васильевне человека сильного, решительного. И у него было такое чувство, будто она в чем-то его обманула. С этим чувством он и вошел в свой кабинет.
Там сидел Игнат.
— Игнат Романович? Доброе утро.
Алексей сел за стол, потер подбородок.
Игнат из-под густых бровей следил за ним, мял в руках шапку и, видя, что Алексей занят своими мыслями, разговора не начинал.
— Вы подошли кстати, — Алексей посмотрел на Игната. — Какие земли в этом году в вашем звене пустим под пары? Я не нашел никаких документов. Наверное, Марьин лог?
— Нет, Петрович, — Игнат перестал мять шапку, — надо запустить под пары пашни в Сухом логу. Совсем они истощали. Мы на них уже четыре года сеяли.
— Не возражаю. Только просьба у меня к вам, составьте биографию каждого поля.
— Это можно.
— Тогда у меня все.
Но Игнат не двинулся с места.
— Ты знаешь, что, Петрович, тот разговор-то забудь. По своей темноте-то, паря, я малость не туда зарубил, сбился с борозды, вот огрех и получился.
Алексей с еле заметной улыбкой смотрел на Игната. Любил он его. Игнат был лет на десять старше Алексея. Умом бог не обошел его. И работать умел.
— Не было, Игнат Романович, у нас никакого разговора. Принимайте звено, и за дело. На перекуры у нас с вами времени нет.
— Спасибо, Петрович. Я слышал, ты семена сортовые привез. Выдели для моего звена хоть какую-то малость.
— Нет, — решительно заявил Алексей. — Достал только для семеноводческого отряда. На будущий год получишь. Это я тебе обещаю.
— Ты, паря, меня будущим годом не корми. Я в этом году хочу на своих полях хлеб видеть.
— Ни одного килограмма не дам. Нет. Будете сеять те семена, которые припасли осенью.
— Нет, Петрович, я с тобой на парткоме толковать буду. Ты так и знай.
Игнат ушел. Алексей задумался. «Что же делать? Нет, Нина Васильевна, а пахать мы будем все-таки плоскорезами. И деньги ты найдешь». Алексей посмотрел на часы. Как там дела у Анны и Князя?
Петька не пришел в мастерские на раскомандировку, Анна забеспокоилась, не заболел ли, села на мотоцикл и поехала к нему. Петька в ограде возился с трактором «Беларусь», менял камеру.
— Что случилось? — спросила Анна. — На гвоздь напоролся?
— Но-о-о, у ограды поймал, — не поднимая головы ответил Петька.