— Все, поди, Алексей Петрович мозгует?
— Он, мама. Мне посмотреть надо, как агрегат работать будет.
Анна торопливо пошла к двери, но, дойдя до средины горницы, остановилась. Елена Николаевна с одобрением посмотрела на нее.
— Лучше не ходи, моя. Поезжай с богом.
— Белый свет мне не мил, мама.
— Все, доченька, перетерпится.
В сенцах послышались шаги. Вошел Иван Иванович. На нем была серая рубашка с двумя большими карманами, немного помятые серые спортивные брюки.
— Добрый день.
— Проходите, Иван Иванович, — пригласила Елена Николаевна.
— На минутку я, к Анне Матвеевне.
— Пойдем.
Анна сгрудила одежду на кровати, убрала чемодан, на его место поставила стул.
— Садись.
Иван Иванович скользнул взглядом по чемоданам и сел.
— Надолго едешь?
— Как здоровье будет.
Анна села за стол, поправила ковыльные волосы.
— А ты что не на Мертвом поле? Там сейчас навозовноситель испытывать будут.
Иван Иванович дернул нос-лодочку.
— Я в детские игры не играю. Все это примитив, кустарщина. Такие дела надо делать с размахом, в государственном масштабе. Пусть об этом в верхах думают. Алешка все себе цену набивает, вот и лезет из кожи. А мы люди земные, как-нибудь без громкой славы проживем.
— Но-но. Так зачем я тебе понадобилась?
— Ты когда едешь?
— Завтра.
— Я с матерью разговаривал. Она мне разрешила поехать в Читу за запчастями. Я тебя попутно подброшу до Арея. Дня два-три вместе побудем. Я тоже хочу немного отдохнуть.
Анна запустила пальцы в волосы, задумалась, потом покачала головой.
— Спасибо, Ваня. Я как-нибудь сама доберусь.
Иван Иванович дернул нос-лодочку, под ним нервно скрипнул стул.
— У меня, Анна, терпение-то не лошадиное. Как бы тебе когда-нибудь не пришлось локти кусать.
— Ваня, а что ты не женишься?
— Смеешься?
— Нет, серьезно говорю.
— Подожду, когда ты одумаешься.
Анна покачала головой.
— Долго тебе ждать придется.
— А я терпеливый. Ты пойми, Алешка только осрамит, да и бросит. Вся деревня на тебя уже пальцем показывает. До чего докатилась. Тебя скоро в добрый дом пускать не будут.
— Не встревай, Ваня, между нами. Я сама вижу, что это моя погибель. Да только не уйти мне от нее, — вздохнула Анна.
— Ты с ума сошла.
— Иди, Ваня.
— Да ты сама не знаешь, что делаешь. Давай уедем в Хабаровск. У меня там друг есть, вместе учились. Письмо от него получил. В сельхозуправлении нужны им инженеры. И для тебя место подыскал. Уедем, и все забудется.
— И ты мне простишь Алешу?
— Никогда не напомню.
— Может, и не напомнишь. А в душе не простишь, Так какая же это будет жизнь? Мы же люди, Ваня. Ты говоришь, на меня люди пальцем показывают. Ну и пусть. Зато я перед собой чиста. Всю жизнь его одного люблю.
— Интересно, как же тогда за мной замужем оказалась?
— К сожалению, это тяжелый сон был.
— Смотри, как бы за этим сном гоняться не пришлось.
— Что гадать, поживем — увидим.
Иван Иванович встал, долгим взглядом посмотрел на Анну.
— Так, я ухожу.
— Иди, Ваня, и не мучай себя.
Иван Иванович круто развернулся и вышел. Анна некоторое время сидела неподвижно. «Ехать надо, скорей ехать». Анна энергично встала, отодвинула стул и на его место поставила чемодан.
А тем временем на Мертвом поле собрались звеньевые, приехали Нина Васильевна и Арсалан. Ананий глубокорыхлителем вспахал полосу, и теперь по ней шел навозовноситель. Федор вел трактор, Арсалан стоял на специальной подножке бункера и подгребал перегной к шнеку, по которому он поступал под плоскорез.
Звеньевые шли с боков агрегата и ревниво следили, как он работает. Федор сделал две ходки и остановился. Нина Васильевна посмотрела на Алексея, потом перевела взгляд на Арсалана.
— Без оборота пласта внести удобрение… А я-то думала… Арсалан, да у тебя светлая голова.
— Я и говорю, шибко умный. Только мне никто не верит.
Все заулыбались.
— Арсалан, надо к концу уборки сделать каждому звену по такому агрегату, — как о чем-то решенном сказал Алексей.
— Вы полюбуйтесь на него. У меня что, завод? — раскричался Арсалан. — Арсалан, комбайны ремонтируй, Арсалан, машины изобретай…
— Арсалан, и про ребятишек не забывай, — вставил Ананий.
— Про каких ребятишек? — не понял Арсалан.
— Вот про таких ма-а-аленьких, — показал руками Ананий.