Анна затаилась. Лиса подбежала к ней вплотную, увидела, на секунду замерла, лотом тявкнула и умчалась в лес.
Когда Анна вернулась на турбазу, было уже жарко.
— Ты это где потерялась? — встретила ее Марина. Она, была в купальнике, в руках держала книгу.
— На луга ходила взглянуть. Наши скоро на сенокос поедут.
— Завтрак я тебе принесла. В палатке. Чай сейчас согреем.
— А где Борис с Димкой?
— Рыбачить уплыли.
Палатки стояли метрах в пятидесяти от берега. Анна позавтракала, и они с Мариной пошли загорать на пески. По озеру скользили лодки, всюду виднелись плоты разных конструкций, на которых сидели рыбаки с удочками. На пляже уже было много народу.
Анна с Мариной выбрали место, где было меньше людей, и прилегли на песок. Марина раскрыла книгу, но читать не стала.
— Что это ты мне про Алексея ничего не расскажешь? — Марина выжидательно посмотрела на Анну сквозь очки в золоченой оправе.
— Нечего говорить. Недобрая слава пошла о нас.
— Не наступив в родник, не замутишь воду.
— Это так. Мне-то терять нечего. А вот Алеше — другое дело. Видно, не судьба. Все кончено. Я и Кате перед отъездом так сказала. Пусть не мучается.
— А Алексей как к этому отнесся?
— Никак. Я его и не видела. Сказала Кате, да и скорей сюда.
— Испугалась?
— Ага. Отрезать-то отрезала, а сама только о нем и думаю. И чем он меня приворожил? Где мне силы взять, Марина?
Марина качнула головой.
— Не знаю, Аннушка. Ты же постоянно рядом с ним будешь. А это все равно, что прятать бочку с порохом под костром, рано или поздно взорвется.
— И за что нам такое наказание?
— Милая моя, любовь, как крылья у птицы: или поднимет высоко, или о землю ударит. Вернешься домой, встретишься с ними, и вся боль пройдет.
— Нет, теперь уж все. Я другое понять не могу. Чем Ванюшка плох? Видный мужчина, умом не хуже других. А вот на дух не надо. Алеша чужой, а как вспомню о нем, так душа и затрепещет.
— Кто же тебя, неволил замуж за Ивана выходить?
Марина выжидательно посмотрела на Анну. Анна ладонью разровняла песок перед собой.
— Когда Алеша ушел в армию, я у Ивана в кукурузоводческом звене работала. Два года вместе были. Весной сеяли, летом обрабатывали поля, осенью убирали. О нас писали в газете, нас показывали по телевидению. Ивана орденом наградили, а меня медалью. Награды на поле вручал секретарь обкома партии.
Незаметно привыкли мы друг к другу. Иван любил меня. Я это видела. Да он и не скрывал. Заботился обо мне.
Я в то время, как сейчас понимаю, в самую девичью пору вошла. Сил девать некуда было. И все чаще ни с того, ни с сего возьмется истомой все тело. Я то будто на крыльях летаю, то места себе не нахожу.
Алеша писал часто, но Иван как-то заслонил его, отодвинул от меня.
Пришла весна, мы сеяли у Онона. Расцвела черемуха, яблони — все вокруг бело. Птицы еще никогда так не пели. У нас вагончик был, в нем мы и жили. Не знаю, как случилось, но не устояла я перед Иваном. Потом спохватилась, перепугалась, сама знаешь, дело нешуточное. Закончили сев, сыграли свадьбу. Все было хорошо. Но осенью, после ноябрьских праздников, пришел Алеша. Увидела я его — и не мил мне стал белый свет.
Приплыли Борис с Димкой.
— Мама, у меня вот такая щука сорвалась. — Димка разбросил руки.
— И что они у тебя все срываются? — улыбнулась Марина.
— Да я и сам не знаю. Мы сейчас с папкой будем коптить рыбу.
Димка взял удочки и понес к палатке. Борис подсел к женщинам, покосился на Анну.
— Ты куда это каждое утро бегаешь? Не на свидание ли?
— Кто уж на меня теперь посмотрит? На Золотой луг сегодня ходила. Думала, косари уже приехали.
— Ты, девушка, не балуйся. Сегодня ночью рысь к столовой приходила. Да и медведю никто дорогу не заказал. Я по ручью следы видел.
— Зачем я им нужна?
— Напугают. Потом заикой домой приедешь.
— А вместе пойдем?
— На днях к утесам сходим. Чай там сварим.
После обеда появилась тучка, от нее к озеру серебристой струйкой скользнула молния, громыхнул гром, а следом за ним полил короткий ядреный дождь. Лес наполнился сырой прохладой. Дождь так же внезапно оборвался, как и пошел. Снова засияло солнце. Запарили пески.
День пролетел быстро. Ночь пришла густая, тихая. Молчало озеро. Над ним клубился туман. На зарослях угрюма искрились светлячки. Где-то в отдалении глухо ухал филин.
Борис возле палаток развел костер. Анна, закутавшись в меховую куртку, сидела на чурбаке и смотрела на пляшущие языки пламени.