— Ты рассталась с мужем и переживаешь, что оценить по достоинству твои кулинарные изыски станет некому? — поддел её он.
— Я привыкла готовить для Феди, это та малость, что я могла для него сделать. Мы жили как соседи все годы, только последний месяц пытались строить нормальные семейные отношения, но всё посыпалось и, похоже, безвозвратно. Наверно, это правильно — и для него, и для меня, — но почему-то так горько.
Игорь не ответил, лишь положил руку Ларе на колено и осторожно сжал.
— Сейчас буду тебя кормить.
В ресторане они обосновались в отдельной кабинке. Тут было уютно и спокойно, вроде бы просто и в то же время изысканно. Игорь сам сделал заказ на двоих и потом спросил:
— Ты любила его?
— Да, — честно ответила Лара, — я и сейчас его люблю, но это не любовь женщины к мужчине, к мужу. Федя моложе меня, мне нравится о нём заботится, чувствовать его зависимость. Хотя о чём я говорю… Он прекрасно может справиться со всем сам. Я не знаю, почему выбрала его когда-то. Нравилось обладать умненьким мальчиком, слепо влюблённым в вымышленный идеальный образ. Я хороший психолог и понимаю, о чём говорю. — Она отпила немного сока и продолжила: — Хотя, скорее, это была моя месть отцу. Он настолько боготворил своего наставника, так скорбел после его смерти, что всё, что было с ним связано, для него стояло на первом месте. Нет, меня он любил, но кто я такая по сравнению с сыном Рябины! — с горькой иронией произнесла Лара. — И вот в отместку ему я с этим самым сыном и трахалась. Всё начиналось с протеста, а закончилось браком, где я оказалась не самой лучшей женой. Федя же не был готов к реальности, обрушившейся на его голову. И он сбежал… Просто сбежал, умотал в Африку, бросив меня с дочерью на три года.
Им принесли заказанные блюда. Лара, почувствовав запах пищи, вдруг осознала, насколько голодна, и принялась за еду.
Игорь тоже ел, терпеливо ожидая продолжения исповеди. Только когда Лариса отодвинула от себя пустую тарелку и промокнула губы салфеткой, спросил:
— Ты его ждала?
— И да, и нет. С одной стороны, я переживала за него, скучала, рассказывала дочери про папу, потому что отец очень важен. Например, я бы просто не выжила, если б у меня не было отца. С другой, у меня были мужчины, я же не монашка и должна была поддерживать себя в форме, а это возможно только получая внимание, купаясь в восхищении. А потом Фёдор вернулся и остался, ради дочери. Понимаешь, ради дочери, а вовсе не ради меня. И тут я влюбилась и хотела его любви. Но ничего не вышло. Так зачем мучиться друг с другом? Видишь, как просто можно рассказать целую жизнь…
Игорь усмехнулся и как-то иначе, по-новому, глянул на Ларису, так глянул, что она почувствовала, как кровь прилила к щекам.
— Дурак твой муж, раз не смог оценить такую женщину. Ну да ладно, всё равно он уже почти в прошлом. Поехали, с дочкой познакомишь.
Игорь вызвал официанта и расплатился за обед. А в это время телефон у Ларисы разразился трелью, извещающей, что звонит не кто иной, как Фёдор.
— Добрый день, Лара, — прозвучал в трубке его голос. — Лиску я забрал, мы уже дома. Мне учительница позвонила, сообщила, что у Алисы температура. А дома, оказывается, нет никаких детских жаропонижающих, в аптеку зайди, список я тебе кинул, и не задерживайся, пожалуйста.
— Хорошо, я сейчас, — ответила Лариса и умоляющими глазами посмотрела на Игоря.
Домой она входила минут через сорок. Из кухни доносился запах куриного бульона и громкий звук работающей мясорубки. В прихожей рядом с ботиночками дочери стояли Федины кроссовки, на вешалке висела его куртка. Лариса провела по ней рукой.
— Федь, Федя, лекарства возьми, — позвала она мужа.
Он вышел из кухни с полотенцем в руках.
— Извини, не слышал, как ты вошла. Алиска попросила тефтели, вот и занимаюсь. Температуру мы сбили, дочь спит. Ты голодная?
— Нет, я ела.
И тут она поняла, что если смалодушничает, если не возьмёт на себя ответственность за своё решение, то их брак будет тянуться и тянуться. Потому что ни она, ни он не смогут начать этот разговор — из-за любви к Алиске, да и просто из-за боязни причинить боль и почувствовать сожаление и разочарование. Потому что, приходя домой, она всегда ждала Федю. Не могла иначе…
— Федя, я люблю другого… — Слова давались трудно, Лара боялась взглянуть на мужа и не отрывала взгляда от своих тапочек. — Федя, я серьёзно, я подаю на развод. Но мы же останемся друзьями, да? Наш брак долгие годы был фикцией, но мы уживались вместе. Я не хочу тебя терять. И потом, Алиска… Федя, прости!