Тут же позвонил и озвучил свою не совсем обычную просьбу.
— Я заплачу, — добавил в конце и назвал адрес.
— Не надо, я сейчас прибегу, — ответила Даша довольно бодро, как будто обрадовалась данному предложению, — я ещё не ложилась, учила, так что мне только сапоги обуть, и я готова.
Фёдор попробовал настоять, что сам за ней заедет, но она отказалась, пообещав быть в течение десяти минут. Пока решал организационные вопросы, совсем забыл о дочери и, положив смартфон на стол, поймал её обеспокоенный взгляд.
— Папа, ты уходишь? — Алиса спрятала нос в любимого медвежонка, с которым спала. — А как же я?
Фёдор обнял дочь.
— Сейчас придёт одна очень хорошая девушка и будет с тобой, пока я не вернусь.
— Долго?
— Думаю, что недолго. У моего приятеля заболела мама, ему нужна помощь.
Алиса обвила руками шею отца и прижалась к нему.
— Я буду тебя ждать. — Девочка чуть не плакала.
Фёдор уложил её в постель, укрыл одеялом и быстро оделся сам.
Он даже не успел обуться, как раздался звонок домофона.
— Ну вот и Даша пришла. Лиска, постарайся с ней подружиться. Я быстро.
Фёдор впустил Дашу в квартиру, показал ей, где лежат запасные ключи, на всякий случай, и, на прощание чмокнув дочь, выскочил из квартиры.
По дороге в Центральную городскую думал о том, что сейчас всё выяснит на месте и потом позвонит заведующему неврологией, они не раз сталкивались и неплохо знали друг друга, да и у дочери главного невролога города он роды принимал. Придётся поднять связи.
А ещё мысли всё время возвращались к Даше. Она как в дом вошла, так светлей стало. Почему-то очень хотелось, чтобы они с Алиской подружились.
Часть 23
Часть 23
Фёдор нашёл Коробова под дверьми реанимации. Юрий сидел на корточках, прислонившись к стене и лицом уткнувшись в ладони. Услышав шаги, поднялся и вымученно улыбнулся Фёдору.
— Нейрохирурга вызвали, решают, — произнёс тихо, а Фёдор глянул на его трясущиеся руки.
— Кого из нейрохирургов? Фамилию знаешь? — общение на «ты» пришло само собой.
— Федь, я не смогу без неё… — Юрий был абсолютно потерян и, как показалось Фёдору, даже соображал с трудом.
— Это я понял, но давай менять вводные. Твой настрой не придаёт ей сил, а она мать, она всё чувствует. Ты должен заставить её бороться. Так как фамилия нейрохирурга?
— Шведов или Шелестов, пожилой мужик. Говорят, крутой, по крайней мере, в этом городе лучший.
— Шевелёв?
— Да, точно. Ты его знаешь?
— Знаю, это мой тесть. Сейчас позвоню.
— Федь, мы ужинали с мамой, когда всё произошло. Она сама приготовила впервые за то время, как я вернулся, она только после предыдущего инсульта восстанавливаться начала. Говорили спокойно, ровно так, убеждала меня, что жениться пора, как вдруг побледнела, потом лицо стало синюшным и она рухнула без сознания, я даже подхватить не успел. Подумал грешным делом, что подавилась, а она дышала шумно так. — Он потёр виски и покачал головой. — Это потом, когда скорая приехала, я понял, что симптоматика классическая, как в учебнике описывается: и зрачки разные, и на свет не реагируют… А врачи, — Юрий кивком головы указал на двери реанимации, — говорят, что состояние тяжёлое, чтоб готовился и чтоб её смерть для меня неожиданностью не стала, представляешь? А у меня же нет больше никого…
По его щекам бежали слёзы, но Юрий не обращал на это внимания, совершенно не думая о том, как он сейчас выглядит.
Фёдор ещё раз набрал номер тестя, но безрезультатно. Остановил проходившую мимо сестру, попросил вызвать заведующего, но к ним никто не вышел, а в реанимацию посторонних не пускали.
— Погоди, сейчас пойдём другим путём, — сказал Коробову и позвонил отцу. — Пап, — произнёс Рябина, как только услышал обеспокоенный голос отца, — ты не волнуйся, со мной и Алисой всё в порядке, я с просьбой звоню.
— Говори, — услышал в ответ.
— У нашего заведующего мама попала в реанимацию, по симптоматике — геморрагический инсульт, узнать состояние мы не можем, знаю, что пригласили моего тестя, но он не отвечает на вызов.
— У Юриной мамы повторный инсульт? Дела… Сейчас матери скажу, она всё равно проснулась.
Дальше говорила уже мама.
— Федя, я сейчас сама Толику наберу, мне он точно ответит, а потом с тобой свяжемся. Ты другу своему что-то успокоительное дай. Хотя что у тебя есть в чужой епархии! Сейчас я сама всё организую.
Она отключилась.
— Это твоя мама, да, Федя? Ты же говорил, что она невролог, она поможет, да? Я не очень местным доверяю… Господи, как страшно вот так стоять под дверью и ощущать свою беспомощность! Счастливый ты, Федя, у тебя оба родителя живы, и дай Бог тебе не знать, что я сейчас чувствую.