— Покупаете квартиру?
— Да, — спокойно ответила Мария Андреевна.
— Ту, которая надо мной, или соседнюю?
— Обе.
— А жить-то кто будет?
— Мы с сыном, снохой и детьми.
— Дети — это плохо, я к покою привыкла, вот бывшие жильцы…
— Дети — это хорошо, дети — наше будущее, — ответила Мария Андреевна тоном, не терпящим возражений, и хотя она говорила с улыбкой, соседка замолчала и ретировалась.
А родители Фёдора вместе с Дашей и риелтором отправились оформлять сделку.
Когда вернулись домой, Федя их уже ждал. Новости о только что купленных квартирах его не порадовали, но и конфликтовать с родителями он не стал.
— Мама, папа, вы понимаете, в какое положение меня ставите?
— Федь, всё, что наше, то твоё, а в какой форме оно тебе достанется — в виде счёта в банке или жилплощади, где будут расти твои дети, — не так важно. С собой на тот свет мы ничего не заберём, так скажи спасибо, и закончим на этом, — произнёс Роман Владимирович. — Лучше просвети, когда нам внука ждать.
— А ты уже догадался? — счастливо улыбнулся Фёдор. — Дашка вон не подозревает истинную причину поедания лимонов каждое утро.
— Да я её уже просветил, — ответил Недлин. — Новость замечательная. Предлагаю накрыть на стол и отметить прежде всего намечающееся пополнение в семье, ну и выпить за то, чтобы вы, дети мои, ни в чём не нуждались.
Часть 40
Часть 40
«Почему не спишь?» — написал Фёдор Даше в мессенджере, увидев зелёный огонёк, свидетельствующий, что она в сети.
«А ты почему не спишь?» — тут же пришёл ответ.
«Мне без тебя холодно, я почти замёрз, околел, можно сказать».
«Приезжай — согрею», — поддержала шутку Даша.
«Меня твоя мама на порог не пустит».
Фёдор улыбался, продолжая глупую переписку среди ночи. Завтра сумасшедший день — его собственная свадьба, за окном темень, вернее, уже скоро рассвет, а сна ни в одном глазу. И ладно бы у него, он привыкший, а вот Даше хорошо бы выспаться.
«Хочешь, спою тебе колыбельную? Звоню?» — искренне предложил он.
«Побереги свои певческие способности до рождения ребёнка. А сейчас ты своим пением никого не усыпишь, только маму разбудишь».
Фёдор на расстоянии чувствовал, что Даша улыбается. И точно, в переписке появились смеющиеся смайлики. Он зажал рот рукой, удерживая рвущийся смех. Природа не одарила его вокальным талантом, и тут Рыжуля права, усыпить он вряд ли кого-то смог бы, а вот разбудить её маму или своих родителей — запросто. Хотя если бы Даша попросила, он бы спел, но только шёпотом и ей на ушко.
«Закрой глаза и считай овец», — посоветовал Даше.
«Всё, пока, до завтра. Вернее, до сегодня. Мама проснулась, сейчас ругаться будет, — ответила она. — Сделаю вид, что сплю».
«Спи!» — Фёдор написал последнее распоряжение, но чувствовал, что на Дашу это не подействует — не уснёт она. Волнуется, для неё свадьба очень важное событие. Хотя что греха таить, для него это событие не меньшего масштаба. Ну и что, что десять лет назад он уже побывал в ЗАГСе? Это было давно и почти неправда. Он даже ничего не чувствовал тогда: пришли — расписались — ушли. Он в джинсах, Лара тоже, никакого торжества и ощущения праздника не было. Даже фотографий не осталось. Событием было рождение Алиски. Вот уж событие так событие!
Фёдор улыбнулся, на душе стало тепло. Алиска — его счастье, звёздочка персональная, смысл жизни. А тут какой-то козёл с непонятными требованиями — вспомнил он непонятно зачем объявившегося Костю. Хорошо, что они поговорили по-мужски, раз и навсегда объяснили вместе с Игорем этому залётному кобелю, что в сторону его дочери и её матери смотреть не положено, а иначе разговор у них другой, не такой выдержанный, получится. Вроде тот козёл понял. А если не понял с первого раза, так они с Игорем готовы побеседовать ещё разок, но не факт, что при повторной беседе морда у Костика останется целой. Фёдор готов был на всё, и последствия его не пугали — чего только не сделаешь, чтобы защитить родных людей от всяких козлов.
Фёдор вернулся в комнату, глянул на надувной матрас, служивший ему кроватью, потом на мирно спящих на диване родителей и понял, что ложиться смысла нет — всё равно не уснёт. Лучше пойдёт к Дашке и хоть пару часов побудет с ней наедине, если, конечно, её мать мешать не станет.
Снял висевший на двери портплед с костюмом и рубашкой. Сунул в пакет коробку с туфлями, коробочку с кольцами бережно спрятал во внутренний карман куртки, проверил наличие паспорта, написал родителям записку и, подхватив ключи от машины, вышел из квартиры, тихо прикрыв за собой дверь. На улице было тихо, что и неудивительно — все нормальные люди спят. На асфальте у подъезда сидели два кота. Огромный серый кот вылизывал ухо тому, что поменьше, и Фёдор решил, что это кот и кошечка. «И у этих любовь, — с улыбкой подумал он. — Хорошо им, не надо никаких формальностей, и голова не болит насчёт того, прилично это или нет». Котяра оторвался от своего занятия и недовольно взглянул на Фёдора, мол, иди куда шёл, нечего подглядывать.