Огромное полотно Рябушкина Московская улица XVII века в праздничный день доносит до нас живое дыхание народного быта. Творческая фантазия художника рождает яркие национальные характеры. Картина покоряет такой необыкновенной ясностью, удивительной непосредственностью изображения жизни, что зритель может предположить, будто художник все это видел своими глазами. По крайней мере, не возникает сомнения ни в исторической подлинности изображенного, ни в его жизненной естественности. В картине нет какого-либо известного исторического события. Художник выбрал обыденный бытовой эпизод из жизни москвичей XVII века, прежде всего поставив перед собой задачу показать их внешний облик, их случайные, чисто бытовые взаимоотношения. Вероятно, подобные сцены Рябушкин часто наблюдал в провинциальных городках, да и на улицах современной Москвы, поэтому персонажи изображены в картине так живо и естественно. На улице, залитой жидкой грязью, видны фигуры и группы москвичей, идущих по своим делам или вышедших погулять - «на людей посмотреть и себя показать». Рябушкин дает верные типы русских людей той эпохи в характерном старомосковском пейзаже.
Все в картине - и люди с их действиями и чувствами, и пейзаж - объединено не каким-то интересным событием, останавливающим внимание, а правдой обыденности, в которой художник чувствует поэзию, бодрый ритм, радость движения жизни.
Пожалован шубой с царского плеча. 1902
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Деревянные и каменные постройки, киот с иконами на улице, возле которого сидит слепец с расписной деревенской чашкой, костюмы, узоры на тканях - все это не только верно, но и по-настоящему красиво. Степенно идет по бревенчатым мосткам пышно одетая красавица, на которую загляделся московский щеголь. Протяжно голосит сидящий у киота слепой нищий. Парень с простым крестьянским лицом, подобрав полы длинного кафтана, не спеша переходит грязную улицу. Бережно несет свечу возвращающаяся из церкви молодая женщина в белом платке. Ее лицо светится особой чистотой и ясностью.
Московская улица XVII века в праздничный день. 1895
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Герои картины лишены духовной напряженности, им не свойствен драматический пафос. Они живут простой, незатейливой, быть может, наивной жизнью. Но чистота народных обычаев и необыкновенная декоративная красота национальных одежд придают этой жизни своеобразную поэтичность.
В 1901 году Рябушкин закончил новую большую картину Едут (Народ московский во время въезда иностранного посольства в Москву в конце XVII века), которая вместе с Московской улицей XVII века в праздничный день и Свадебным поездом в Москве (XVII столетие) образует группу произведений, посвященных одной теме. Задавшись целью показать быт и типы москвичей XVII века, Рябушкин не считал свой замысел осуществленным вполне в двух первых произведениях. В многофигурной картине Едут (Народ московский во время въезда иностранного посольства в Москву в конце XVII века) на большом полотне осуществлена сложная психологическая разработка различных типов жителей Москвы XVII века, изображенных как «стоглавая» толпа, собравшаяся при въезде в город иностранного посольства. Любопытство, жажда увидеть неизвестное, диковинное объединяет всех мужчин и женщин. Давка, теснота в толпе, сдерживаемой шеренгой стрельцов, передает сильное возбуждение людей. Никогда еще Рябушкин не достигал такой напряженности колорита, никогда раньше ему не удавалось создать такие яркие исторические характеристики, как в этой картине.
Едут (Народ московский во время въезда иностранного посольства в Москву в конце XVII века). 1901
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
В 1903 году Андрей Петрович пишет большие картины Иоанн Грозный с приближенными и Петр Великий.
Когда обе картины были закончены, он призвал к себе в мастерскую несколько близких людей, которым особенно верил, и спросил их, какую картину можно отправить в Петербург на выставку «Мира искусства». Все указали на Иоанна Грозного с приближенными как на наиболее типичную вещь, вполне законченную и серьезную. Он так и сделал. Спустя некоторое время Андрей Петрович поехал на выставку, но своей картины там не нашел. Она оказалась непринятой и стояла в распорядительской комнате. Это сильно задело его самолюбие, и он, не говоря ни слова, прямо с выставки уехал в деревню, послал своего слугу за картиной, и, хотя тот упрашивал Андрея Петровича отдать ему ее, с тем, что он будет служить за это даром три месяца, Рябушкин сжег ее. В последние годы он жег вообще беспощадно все, что залежалось или что, по его мнению, «никому не нужно». Дело доходило до того, что он бросал в огонь работы даже одной своей ученицы, приговаривая: «Куда вам это?.. Жалеть нечего!.. Напишете еще».