- Угу... - кивнул паренёк.
- Не «угу», а «понял»! - бугаю явно нравилось командовать и тыкать людей.
- Понял-понял, - промямлил «Депп» и выпрямился.
Миша покачал головой, поражаясь человеческой бесчувственности и отсутствию такта. Он не понимал, чем прикорнувший паренёк мог помешать этому болвану. И ему было невдомёк, что для окружающих их компашка сродни тараканам на кухне. Их вид говорил о том, что они бездельники, слоняющиеся в поисках приключений на свою задницу и навлекающие их на чужие.
Вскоре из сортира появился долговязый, но шёл он не по своей воле - его подталкивал бугай.
- Я там... разбил кое-что, - сказал долговязый Мише. - Со мной хотят поговорить.
Ситуация казалось из рук вон плохой. Но немного погодя пришёл парень с дредами, с трудом таща подносы с тарелками.
- На-ле-тай! - скомандовал он. - А где Длинный?
- Его увели куда, - сообщил Миша. - Он сказал, что что-то разбил.
- Вот укурок, - фыркнул тот и принялся за еду.
«Джонни» тоже присоединился. А Миша почувствовал, что что-то не так. Он думал, что надо как-то помочь парню, ведь эти двое его друзья. Может, его там сейчас бьют. А они уплетают за обе щеки и не парятся.
Долговязый вернулся почти под самый конец «банкета», но успел урвать чуток «сладкого». Под правым глазом у него немного припухло, да и губа треснула. Его точно били, но никто не придал этому особого значения.
- Не впервой, не парься, - пожал плечами Длинный, заметив на себе взгляд Миши.
После еды компания пошла шляться по городу. Они осматривали интересные места, в которые могли пробраться бесплатно; заигрывали с девушками, некоторые из которых кокетливо улыбались в то время, как другие воротили нос от неопрятных бродяг.
К вечеру начало холодать, и новые знакомые предложили Мише свою ночлежку. Они завели его в какие-то трущобы на окраине города. В полуразвалившемся доме нашлось место для всех четверых. Замшелые матрацы, постеленные прямо на полу, и дырявые одеяла выглядели отталкивающе, но Миша не хотел обидеть ребят, поэтому послушно разместился на ночлег. Утром он проснулся в полном одиночестве. Без денег.
Тогда он впервые столкнулся со столь вопиющим проявлением двуличности. Эти ребята казались такими приветливыми и просто классными, что для Миши их поступок оказался настоящим шоком. Предательством. Он заплакал. Разревелся, как сопливая школьница. Ему было до боли обидно. А они, без сомнений, об этом совершенно не парились.
Казалось, всё. Полный крах. Но произошедшее стало лишь началом Мишиного разочарования.
В окно задувал встречный ветер, и Миша повыше натянул свою замызганную толстовку. Ему вовсе не хотелось захворать, ведь он не понаслышке знал, каково это болеть вне дома, когда никто не подаст тебе горячего бульончика или не напичкает лекарствами до отказу в надежде вернуть тебя к жизни.
Мимо проносились поля, отделявшие от дороги величественные леса, до которых люди ещё не успели добраться. Раньше они восхищали, от одной только мысли о девственной природе у Миши щемило сердце. Теперь же ему было не до красот и бабочек, опыляющих цветочки на ясной поляне. Ему снова хотелось бежать. Бежать от всего того, к чему он так стремился.
Старик опять закурил. Время от времени он поглядывал на молчаливого попутчика в зеркало заднего вида и задумчиво отводил глаза. Вскоре машина подъехала к безлюдной заправке, и водитель остановился, чтобы покормить своего ветхого железного коня. Миша чуть приоткрыл глаза, боясь, что старик завёз его на какую-нибудь скотобойню, чтобы сделать из него дешёвые котлеты. Но тот только достал пару бумажек из кошелька в бардачке и направился к кассе.
У Миши оказалось совсем немного времени на раздумья. Это было подло и гадко. Ничем не лучше поступка тех троих, обчистивших его в северной столице. Но он это сделал. Миша быстро выпотрошил бардачок: кошелёк, пара пачек сигарет, карта и маленькая аптечка, - осторожно выбрался из машины и скрылся в зарослях по ту сторону дороги.
Вернувшись, старик не сразу обнаружил пропажу. Сначала он заправился, сел за руль и взглянул в зеркало заднего вида. Он обернулся, не веря своим глазам. Пусто. Ни попутчика, ни его рюкзака. Понадобилась секунда, чтобы догадаться о произошедшем. Старик бросился к бардачку и, обнаружив пропажу, стал вовсю материться. Он выскочил на улицу в надежде отыскать вора, но тщетно. Выбившись из сил, он вернулся за баранку, отъехал несколько метров и заплакал. Никто не видел его слёз, как никто не видел слёз Миши, обманутого теми, кому он доверял. Старик много повидал в своей жизни, но так и не смог привыкнуть к человеческой подлости и жестокости.