Мальчик встал, лицо его сияло от удовольствия.
— Мам, откуда приходят волны? Как они получаются? Почему они белые наверху? Это что, пар?
Патрик с улыбкой наблюдал за этой сценой.
Вторую половину дня они провели на горе, любуясь, как запускают разноцветных бумажных змеев. Патрик что-то объяснял Нику, и Кейт позволила себе расслабиться немного. Она с наслаждением вдыхала воздух Австралии — сухой, волнующий, подернутый дымкой и запахом эвкалиптов.
— Завтра мы уезжаем домой, — похвастался Ник, когда они возвращались в кемпинг. — Мы поедем на автобусе в аэропорт в три часа.
— Во сколько у вас рейс?
— В шесть вечера, — вздохнув, ответил Ник и, уже радостно, добавил: — Зато мы прилетаем домой ночью!
— У вас есть, где остановиться в Окленде? — продолжал допытываться Патрик.
— Да, у моей подруги, — нехотя ответила Кейт. — Она встретит нас в аэропорту. Мы переночуем у нее и утром поедем в Вангарей.
— А когда вы, мистер Садерленд, поедете домой? — спросил Ник.
— Тоже завтра, но на другом самолете.
Патрик поставил машину на стоянку для гостей и, повернувшись к Кейт, сказал:
— Можно мне пойти с вами, Кейт? — Заметив, что она колеблется, он поспешно объяснил: — Я хочу посмотреть, как плавает Ник.
Ник, разумеется, потребовал, чтобы мистер Садерленд остался. Кейт сдалась, хотя и попеняла вполголоса Патрику, что тот пользуется привязанностью ребенка для достижения своих целей.
Они направились к бассейну, и Ник стал демонстрировать Патрику свои успехи в плавании. Тот возгласами поощрял старания мальчика, но не забывал и о его матери.
— Не сердись, — примирительно улыбнулся Патрик, увидев, что Кейт продолжает хмуриться, — я больше не буду так делать. — И как бы между прочим предложил: — Давай поужинаем сегодня где-нибудь.
— Не могу. Мне надо собрать вещи, а завтра утром успеть купить кое-что.
Выражение лица Патрика не изменилось, но глаза стали вдруг холодными и колючими.
— Значит, это прощание, — сказал он сухо. — А ты все-таки трусиха.
— Потому что не иду с тобой ужинать? — вспыхнула Кейт. — Это не трусость, а здравый смысл!
— Когда ты злишься, у тебя глаза становятся зелеными, как изумруд, — сообщил он. — Я не вижу никакого смысла в том, чтобы лишать себя вкусного ужина в ресторане, где ты будешь чувствовать себя в безопасности.
Кейт наклонилась к бассейну и позвала сына.
— Вылезай, Ник, у тебя уже губы посинели.
— Теперь ты используешь его, — заметил Патрик.
— Он замерз, — возразила Кейт. — И я никогда не использую сына. Важнее и дороже Ника у меня нет ничего в этом мире. — Когда мальчик вылез из бассейна, она объявила: — Ник, мистер Садерленд уходит.
Малыш протянул Патрику худую загорелую руку, которую тот по-мужски потряс, прощаясь. И вдруг Патрик наклонился к Кейт и впился губами в ее рот. Ее тело невольно подалось вперед, выдав, как долго ждала она этого поцелуя. Когда Патрик отстранился, Кейт увидела в его глазах жадную, откровенную страсть.
— Вспомни об этом поцелуе, недотрога, когда будешь лежать сегодня ночью в холодной постели, — прошептал он, перехватив ее ошеломленный взгляд, и, резко развернувшись, зашагал к своей машине.
— Мама! — пропищал Ник, дергая ее за руку. — Почему мистер Садерленд так сделал?
Кейт провела языком по пылавшим губам и сказала первое, что пришло в голову:
— Он просто попрощался.
— А меня не поцеловал, — ворчливо посетовал мальчик. — Где мое полотенце?
— Вот, возьми.
Кейт повела сына к коттеджу, стараясь вести себя как обычно, но ее не покидало ощущение, что, поцеловав, Патрик поставил на ней свое клеймо.
Утро последнего дня своего пребывания в Австралии они провели в магазинах в поисках недорогой одежды и подарков. Вернувшись в коттедж, Кейт еще раз обошла комнаты и проверила, не забыла ли чего.
Через час они уже были в аэропорту. Кейт подкатила тележку с багажом к стойке регистрации.
— Вас перевели в первый класс, — улыбнувшись, сообщила девушка, найдя их фамилии в списке пассажиров.
— Каким образом? — опешила Кейт.
— Это случается иногда. Ваш рейс не заполнен сегодня, поэтому компания решила осчастливить пассажиров с детьми. Я бы обрадовалась на вашем месте.
Кейт облегченно улыбнулась, обрадовавшись, что приятный подарок не дело рук Патрика. Что-то он уже всюду мне мерещится, недовольно подумала она.
— Спасибо, — поблагодарила Кейт, забирая посадочные талоны.
В ожидании объявления о посадке в самолет, Кейт и Ник, сдав багаж, бродили по просторным залам аэропорта. Бесконечные вопросы и болтовня сына впервые утомили ее, но Кейт пересилила себя и даже частично зарядилась энтузиазмом мальчика. Но ее приподнятому настроению пришел конец, когда они остановились у одного из кафе.
— Мистер Садерленд живет в Окленде? — спросил Ник, осушив полстакана воды.
— Да, — ответила Кейт, улыбкой смягчив резкость тона.
— А он приедет к нам в гости в Вангарей?
— Думаю, что нет. Мистер Садерленд человек очень занятой.
Сосредоточенно ковыряя соломинкой лед на дне стакана, Ник задал очередной вопрос:
— И мы больше его никогда не увидим?
— Вряд ли, у него много работы. Но ты ведь весело провел здесь время, а?
— Да, — согласился мальчик. — Но мне нравилось больше, когда мистер Садерленд был с нами.
Кейт заговорила о школе, о друзьях, которым Ник расскажет о своей поездке в Австралию, и мальчик с детской непосредственностью быстро забыл о мистере Садерленде.
Объявили посадку. Стюардесса проводила их в салон первого класса, где были широкие комфортабельные кресла и прочие удобства. Патрик летает только в таких салонах, подумала Кейт, пристегивая ремень. У нее снова мелькнуло подозрение, что именно он организовал им полет в первом классе, но она тут же отвергла эту мысль. С какой стати он будет стараться, зная, что Ник не его сын?
Когда самолет набрал высоту, Кейт стала мысленно перебирать события последних дней. Она пыталась убедить себя, что встреча с Патриком на Золотом берегу подвела под определенной частью ее жизни черту, положив конец неопределенности. Молодой женщине казалось, что теперь ее будущее свободно от теней прошлого.
Но, к сожалению, поцелуй Патрика и то, как она на него реагировала, свидетельствовали об обратном: она по-прежнему влюблена в Патрика и беззащитна перед этим чувством.
5
Они приземлились в Окленде промозглой весенней ночью. После теплой солнечной Австралии дома показалось очень неуютно. Ник, проспавший большую часть полета, был недоволен, когда мать разбудила его. Он постоянно на что-то жаловался, пока они ждали багаж у транспортера.
— Хватит канючить, милый, — не выдержала наконец Кейт.
— У меня глаза слипаются…
— Потерпи немного.
Увидев свои чемоданы на движущейся ленте, Кейт сняла их и поставила на тележку. Ворочая тяжелые вещи, она подумала — впервые за последние годы, — что неплохо иногда иметь рядом сильного мужчину, который бы мог таскать тяжести.
Следующим этапом была очередь на паспортный контроль. Как назло, перед их рейсом прибыли еще два, пассажиры с которых стояли, естественно, впереди. Кейт обратила внимание, что один из этих рейсов выполняла авиакомпания «Садерленд». На нем мог лететь Патрик…
Она резко пресекла поток своих мыслей и сосредоточилась на очереди. Ник перестал хныкать, его внимание привлекла забавная собачонка, которая бегала по залу, что-то вынюхивая. Но вот наконец они подошли к заветному окошку. После недолгой проверки документов Кейт с сыном прошла в зал прилетов. Где-то здесь их должна была ждать Салли Пикеринг. Кейт внимательно оглядела зал, заполненный пассажирами и встречающими, но подруги, чьи огненно-рыжие волосы всегда бросались в глаза, не обнаружила.
— Сиди здесь и сторожи вещи, а я схожу в бюро информации узнать, не оставила ли Салли сообщение для нас, — сказала она Нику, подкатив тележку с чемоданами к пластмассовым креслам.
— Она забыла про нас? — Малыш испуганно округлил глазенки.