— Ладно, не нуди. Скажи лучше, во сколько к Вадиму поедешь?
— К пяти. К половине седьмого домой вернусь.
— Совсем там быть не хочешь, да?
— Да.
Сонечка сменила тему, чтобы не травить подруге душу. Некоторые раны не затягиваются и спустя годы.
Дорогу к посёлку расчистили, и Мечислав без проблем проехал. Когда-то и он здесь жил, но отец продал дом, сославшись на то, что неудобно мотаться в офис. Дети выросли, каждый на своё двадцатипятилетие получил по квартире, и птенцы вылетели из гнезда.
Дом Шелестовых найти было легко — он располагался почти в самом начале посёлка. Припарковав машину около высокого забора-стены, первый гость позвонил в звонок.
Совсем без присмотра старший Шелестов сыночка не оставил.
— Здрасьте, дядь Мить! — поздоровался Мечислав с охранником, встретившим его у ворот. Казалось, он был здесь всегда и за долгие годы почти не изменился, разве что львиная грива волосок за волоском выпала, обнажив лампочку накаливания. С недавних пор он даже в доме начал носить тонкую чёрную шапку.
— Здорово, Меч! — Он крепко пожал парню руку. — Давно ты у нас не был.
— Да взрослая жизнь, чтоб её.
— И не говори!
— Как ты, дядь Мить?
— Да что я? Нормально всё у меня. В сторожке своей живу. В дом захожу только по необходимости.
— А что так?
— Так там эта… краля.
— Понял.
— Ты, Меч, это… заезжай хоть иногда, а то наш, — охранник кивнул в сторону дома, — без тебя совсем дуреет. На работу ему лень, учиться неинтересно, баб меняет постоянно. Семёныч каждый день его выгнать грозится!
— Дядь Мить, ты раньше столько не ворчал.
— А раньше причин меньше было! — Он спрятал руки в карманы и нахохлился. — Вот с Палной порядок в доме был! А с этой… Тьфу! Только о шмотках да заграницах всяких там думает!
— Дядь Мить, ты б поаккуратней! — встревожился Мечислав. — Тут камеры везде!
— Ой, не учи учёного! — оскалился тот. — Не работают твои камеры! Неделю починить не могут.
— Да…
— Ты это! — спохватился охранник. — Балбесу нашему не говори! А то он делов-то наворотит, если узнает, что пригляду за ним нет!
— Не волнуйся, дядь Мить, не скажу! — Он похлопал охранника по плечу и пошёл к дому.
— Меч! — завопил Вадим, выбегая на улицу. В последнее время он немного раздобрел — над узкими джинсами торчал небольшой животик. Благодаря почти такому же высокому росту, как и у лучшего друга, наметившаяся полнота не так бросалась в глаза. Ну и роскошные русые волосы отрастил аж до плеч, что добавляло младшему Шелестову мальчишеского озорства. — Ты кофе привёз?
— Чёрт. В машине забыл. Сейчас принесу.
— Сам принесу, а ты в дом иди. Ключи давай.
— Не положено! — хмыкнул Мечислав.
— Давай-давай! И дуй в дом. Я тебе там бутеров настрогал.
— Сам?!
— Ага! — Он довольно выпятил грудь.
— Шелест, ты меня поражаешь!
Свой кофе Мечислав выпил ещё в дороге, а потому с огромным удовольствием вгрызся в кривой бутерброд с колбасой. Последней Вадим не пожалел, а что ещё голодному парню в самом расцвете сил надо?
Кухня находилась на первом этаже, и из окна открывался просто шикарный вид на снежный сад. Детьми они с Вадимом много времени провели в нём, и почти всегда за ними бегала смешная девчонка, младшенькая Шелестова. Давно её не было видно, кстати.
— Меч! Ме-е-еч! Ты чего не отзываешься?
Вадим появился за его спиной совершенно неожиданно.
— Шелест, когда это ты научился подкрадываться? — усмехнулся друг, отворачиваясь от панорамного окна.
— А как у бати очередной загон начался, так и научился.
— Не хочу читать тебе лекцию…
— Так и не читай! — хохотнул именинник. — Сам знаешь — без толку. Я ж в нашей семье бес-то-лочь!
— И ты этим гордишься.
— А то! Так жить проще. Ненапряжно.
— Шелест, я с тебя не могу.
— А с меня никто не может.
Еды Вадим закупил немало, и, разумеется, всё из категории «люкс». Денег он не жалел — всё равно банкет оплачивал Шелестов-старший.
— Сколько ты людей пригласил? — глядя на продовольственный запас целого ресторана, поинтересовался самый главный гость.
— Не помню, — легкомысленно пожал плечами именинник. — Все наши будут. Улька обещала прийти. Ещё девчонки какие-то.
— То есть, ты даже их имён не знаешь, — заключил Мечислав, впрочем, нисколько не удивившись.
— А зачем? С батей или с мамкой я их точно знакомить не собираюсь. Слышь, Меч, будь другом, метнись на чердак.
— Зачем?
— Там мамкин столик сервировочный. У Каролины отстойный.
— Хорошо.
Мечислав с трудом узнавал дом. И если снаружи он оставался таким, как прежде, то внутри Каролина поменяла практически всё. Раньше от семейного гнезда Шелестовых веяло теплом и уютом, а сейчас жилище напоминало музей псевдоискусства. Холодно и неприветливо.