Внезапно на Ванессу обрушился водопад самых разнообразных эмоций. Отчаяние сменилось чувством вины, затем грустью, безысходностью и, наконец, пониманием того, что все это придется принять и смириться с существующим положением вещей.
Джим сейчас должен был тоже здесь присутствовать. Она так и не смогла понять, почему вдруг ее муж таким ужасным способом решил разобраться с собой. Она не понимала, что за демоны разрывали его душу. Два года после его гибели Ванесса мучила себя вопросами и не находила ответов. Два года ее терзало чувство вины. И только теперь она начала постепенно успокаиваться и сознавать, что со смертью мужа ее собственная жизнь не кончилась.
– Все в порядке? – спросил Андре, прерывая ход ее мыслей.
– Да-да, все хорошо, – ответила Ванесса с улыбкой и положила руку на плечо Джонни. – Мне очень приятно видеть работы Джима здесь, на выставке, а не в подвале нашего дома, где они просто пылились. Думаю, и Джонни согласится со мной.
– Конечно. А когда официанты принесут еду? – спросил он.
Андре и Ванесса рассмеялись.
– Скоро, – ответил Андре и посмотрел на свои часы. – До открытия выставки осталось всего несколько минут. – Пора пускать посетителей. Поможешь мне, Джонни?
– С удовольствием, – ответил он, и они с Андре направились к дверям, а к Ванессе в этот момент подошла Кэрри.
– Хотите, я что-нибудь принесу вам? Может быть, бокал шампанского?
– Нет, спасибо, просто газированной воды.
Когда Кэрри вернулась с бокалом лимонада, двери уже были открыты и один за другим в галерею начали заходить люди.
К девяти часам галерея уже была заполнена до отказа. Официанты разносили бокалы с шампанским, гости переговаривались, приветствовали друг друга, смеялись. Монотонный гул голосов с каждой минутой становился все громче.
Ванесса в окружении гостей стояла немного в стороне, в небольшом алькове, пила лимонад, что-то обсуждала со своими знакомыми и время от времени окидывала взглядом галерею.
В дальнем углу зала собрались родственники Джима. Его мать, отец, три брата со своими благопристойными женами стояли тесным кружком, переговаривались и смеялись. Джонни пристроился рядом с Брайаном, старшим братом Джима, и, запрокинув голову, с восхищением смотрел на него.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, Брайан оглянулся и увидел Ванессу. Подмигнул ей. Он был хорошим, добрым парнем. Ванесса всегда обращалась к нему, если ей была нужна какая-то помощь. На заупокойной мессе, состоявшейся после гибели Джима, Брайан стоял рядом с Ванессой, всячески поддерживал и утешал ее.
Когда Ванесса влюбилась в Джима, она сразу же полюбила и его большую семью. Веселые, дружные, иногда слишком шумные и эмоциональные, они со стороны выглядели очень даже привлекательно. Ванесса росла в небольшой семье, и ей очень хотелось стать частью этого большого дружного семейного клана.
Ванесса узнала и нескольких искусствоведов. Они бродили по галерее в сопровождении членов городского совета. Почтил своим вниманием выставку и мэр города. Мэтт Макканн, агент Джима, пожевывая незажженную сигару, сидел в кресле, со снисходительным добродушием слушал болтовню высокой блондинки с очень большой и практически совсем открытой грудью.
Ванесса догадалась, что эта женщина – художник и хочет, чтобы Мэтт представил ее присутствовавшим здесь владельцам галерей. Пользуясь возможностью, Мэтт с удовольствием ласкал взглядом соблазнительные груди блондинки и поощрительно кивал. Но Ванесса хорошо знала, что Мэтт помогал художникам только в том случае, если они были по-настоящему талантливы. Другие аргументы в расчет не принимались.
Здесь были Скотт и Эрик, оба красивые и обаятельные. Скотт, светловолосый, с мягкими чертами лица, оживленный. В облике темноволосого и черноглазого Эрика ощущалось что-то демоническое и откровенно чувственное. Они внимательно рассматривали стоящую на постаменте небольшую скульптуру и обсуждали ее достоинства.
Ванесса слышала долетающие до нее обрывки фраз и радовалась тому, что в основном гости говорили о картинах Джима, а не об обстоятельствах его трагической смерти.
Через какое-то время к Ванессе снова подошел Андре.
– Я ищу тебя везде, – сказал он. – Тут есть один человек… Мне бы хотелось тебя с ним познакомить.
Андре взял Ванессу за руку и вместе с ней стал пробираться через толпу. Они направлялись к мужчине, который стоял к ним спиной и внимательно рассматривал одну из картин Джима.
Первое, что бросилось Ванессе в глаза, так это то, что незнакомец был довольно высоким и широкоплечим. И что на нем великолепно сидел пиджак.
– Кристиан! – окликнул мужчину Андре.
Он обернулся, и Ванесса почувствовала, что у нее внутри вспорхнул рой бабочек. Серые дымчатые глаза незнакомца устремились на Ванессу. Его взгляд завораживал и мгновенно приковывал к себе внимание. Он улыбнулся, слегка обнажив белоснежный ряд зубов. О, да у него была просто потрясающая улыбка!
– Ванесса, это Кристиан Коннор, мой лучший друг, который собрался покупать себе дом. А это Ванесса, единственный риелтор, которому я мог бы довериться, если бы задумал приобрести себе жилье.
– Очень приятно познакомиться с вами. – Он пожал протянутую ему руку и окинул Ванессу быстрым оценивающим взглядом.
– Мне тоже мистер Коннор.
– Можно просто Кристиан, – сказал он.
– Вон там стоит Томас Рэндолф из «Канзас-Сити стар». Мне нужно срочно с ним переговорить. Прощу прощения. – И Андре бросился через толпу к сутулому пожилому человеку в очках, что-то быстро пишущему в своем блокноте.
Ванесса всегда гордилась своим умением вести светскую беседу. Но теперь, оставшись наедине с Кристианом Коннором, она вдруг почувствовала, что потеряла дар речи. Ее язык просто прилип к небу.
Она отпила немножко лимонада и кашлянула, чтобы рассеять атмосферу неловкого молчания. Господи, как он хорош! Какие красивые волосы цвета меда и какой чувственный взгляд.
– Итак, Кристиан, вы увлекаетесь искусством? – наконец собравшись с мыслями, спросила она.
Ничего более оригинального ей, конечно, в голову не пришло.
Он улыбнулся своей ослепительной улыбкой и слегка наклонился к Ванессе:
– Хотите, я открою вам небольшой секрет? По правде говоря, я увлекаюсь пивом, футболом и… немного классическим роком. А все свободное от увлечений время я провожу на работе. Мне приходится много работать. Так что искусство не мой конек.
Его непосредственность и прямолинейность очень понравились Ванессе.
– Тогда что же вы делаете здесь?
– Дело в том, что мы с Андре заключили пари. Два дня назад «Чифс» играл с «Оуклендом», и мы договорились, что, если проиграет «Чифс», Андре будет целый день работать на одном из моих сайтов, а если проиграет «Оукленд»… – он пожал плечами, – то я приму его условия. «Оукленд» действительно проиграл, поэтому я здесь.
Хотя рой бабочек внутри кружил по-прежнему, Ванесса почувствовала, что начинает расслабляться.
– Так, значит, вы впервые на художественной выставке?
– Да, это так.
– И как она вам?
– Шампанское великолепное, канапе выше всяких похвал, и что касается компании, в которой я оказался благодаря своему другу, так она просто очаровательна.
Он флиртует с ней? Ванесса вздохнула. Она так давно не общалась с мужчинами, что никак не могла понять, пытается ли ее новый знакомый заигрывать с ней или этот комплимент лишь дань вежливости. Тем не менее она благодарно улыбнулась – рядом с этим мужчиной Ванесса снова ощущала себя женщиной.
– А если бы проиграл пари Андре? Ему бы пришлось делать работу для одного из ваших сайтов? Вы, кажется, так сказали?
– Да, именно этим ему и пришлось бы заниматься.