Хотя это прозвучало как утверждение, в глазах читалось ещё много невысказанного, каких-то вопросов, уверенна, характер которых не позволит дать ему честный обо всём рассказать, а он его заслуживает. Не хочу его обременять. Алекс хороший, он точно не должен быть втянут в эту историю. Я считаю его другом, прекрасно зная, что значу для него куда больше, чем просто друг. Чувствуя острую потребность скрыть от него правду, для его же блага я решила, что нужно сказать ему хотя бы то, что я задумала. Прикоснувшись к его предплечью нарочно, чтобы следующие мои слова звучали менее враждебно, а напротив более убедительно, начала говорить:
— Алекс, сегодня я приняла решение, что скоро уеду. — я знала, что не останусь здесь. Многое обдумав за эти дни, я поняла, что мне нужно делать, в независимости от дальнейшего развития событий. — Останется ли Нана, я не знаю, но лично от себя, хочу сказать тебе «Спасибо», за то, что ты есть. Я рада, что судьба подарила мне такого друга и надеюсь, что таковой являюсь и для тебя.
Мои слова заморозили его, но руку я не убирала, дав ему время принять только что сказанное.
— Нила… — он задержал дыхание, закрыл глаза, нахмурился, будто мучаясь от боли, будто сопротивляясь своим же чувствам, в итоге открыл глаза, взглянув на меня очень мягко и прикоснувшись к моей руке, которую я всё ещё держала на его предплечье. — Ты… — снова молчание, усилия над собой. — Я тоже счастлив познакомится с тобой, рад, что принимала мою помощь, поддержку и… — мгновение, лишь на мгновение закрыв глаза — Я лишь надеюсь, что ты будешь давать о себе знать, время от времени и не исчезнешь из моей жизни, оставаясь в ней другом.
— На счёт «исчезать» — это интересно. Какой же будет ответ? Сомневаюсь, что положительный. Вряд ли она сможет тебе обещать нечто подобное, парень.
Этот голос за моей спиной, глубокий, полный сарказма, адресованного мне. Бэн. Он здесь, позади меня, совсем рядом. Я чувствовала его, слышала его ленивые медленные шаги. Закрыв глаза, я ощущала, как его гнев заполнял всё вокруг, но я не боялась. Впервые за долгое время мне удалось вдохнуть свежий утренний бриз, чувствуя, при этом, невероятное облегчение, будто я оказалась дома. За это время Бэн уже вплотную подошёл ко мне, я почувствовала, как он, наклонившись лицом прильнул к моим волосам, вдохнув их запах. После этого он заметно успокоился, смягчился. Его гнев уже не так сильно вонзался иголками в моё израненное сердце, которое, только сейчас, с его появлением, мне удалось почувствовать. Я даже забыла, что напротив нас стоит ничего не понимающий Алекс. Мне нужно объяснить ему, что происходит, попытаться спокойно разрешить ситуацию, но больше всего я нуждалась в том, чтобы остаться наедине с Бэном, поэтому я спокойно, но быстро выпалила:
— Алекс, вернись домой, пожалуйста. Я приду позже и постараюсь тебе всё объяснить, а сейчас, прошу тебя, уйди. Уйди. — он смотрел на меня в полном смятении, а я на него с мольбой, и он всё-таки сдался.
— Хорошо. Всё под контролем?
Сначала я не поняла, к чему вопрос, но быстро догадалась почему он был задан, исходя из того каким взглядом прожигал моего нового друга Бэн. Я утвердительно кивнула в ответ, а из-за моей спины услышала одно резкое слово, требующее немедленного исполнения:
— Исчезни.
Алекс ушёл, но только когда он скрылся за дверью дома, губы Бэна едва коснувшись моего уха произнесли:
— Так и не посмотришь мне в глаза, Нила? — он сказал это так тихо, будто это были мои собственные мысли, которые внезапно обрели голос.
Нас разделяли буквально пара сантиметров, но я знаю, он намеренно не прикасался ко мне, за исключением тех моментов, с помощью которых сейчас он пытается свести меня с ума, тем самым наказывая за мои ошибки. Единственное, что я хотела и боялась одновременно — это увидеть его глаза. В его взгляде мой дом. Если в его глазах я увижу крохи безразличия ко мне — это будет самым большим наказанием для меня. Если их нет, то всё остальное мы сумеем преодолеть вместе. «Вместе» — слишком странное слово для меня, будто из инопланетного языка.
"Какая же я всё-таки форменная дура".
За время пока я оборачивалась, Земля могла бы спокойно сделать два оборота вокруг солнца, а когда достигла нужной точки, оказавшись напротив него, немного потупив глаза увидела тёмно-синий тонкий свитер. Его грудная клетка то и дело опускалась и вздымалась вверх, ладони сжаты в кулаки так, что костяшки побелели. Главное — не трусить, я подняла свой взгляд и… могла бы почувствовать себя живой, но его взгляд был устремлён на мои ладони, на которых он заметил совсем свежие шрамы, которые я обвязала бинтами.
Пару дней назад со мной произошёл маленький несчастный случай с участием раскаленной сковороды и масла. Для меня не впервой получать шрамы бытового характера, но хмурое выражение лица Бэна заставило смутиться. Он не отрывал от них взгляда, внимательно рассматривая бинты, тихо, но строго спросил:
— Что это?
Вдруг в этот момент все эмоции внутри меня вырвались наружу, буквально лопнули, как мыльный пузырь. Я отскочила на два шага назад и закричала:
— Ты… ты. Приехал, нашёл меня, непонятно зачем, а теперь сам рассыпаешь приказы и при этом не смотришь в глаза, молчишь и единственное, что можешь сказать мне, это «Что с моими руками?». Аааа. — я была в ярости, ероша себе волосы, шагая из стороны в сторону.
Злость. Только злилась я не только на него, а в большей степени на себя и продолжая кричать, просила:
— Посмотри мне в глаза. — реакция на мой крик была нулевая, он даже ни единым мускулом не пошевелил, а мне нужна была отдача. — Посмотри! — вторила я, плача, спускаясь на колени, уперевшись руками в мокрый песок, опустив голову, начала шептать себе под нос:
— Дура, Нила Палмер, ты, определённо, самая настоящая дура, из всех тебе знакомых людей.
И пока я говорила себе то, что давно пора было сказать, ко мне тихо подошёл Бэн, опустился на колени так, что они были по бокам от моих. А когда я замолчала, он пальцами правой руки аккуратно взял меня за подбородок и вынудил поднять лицо так, чтобы наши глаза всё-таки встретились. Наконец-то это произошло. Как мне не хватало его взгляда. В свою очередь он смотрел в глубину моих глаз, пытаясь отыскать там все те слова, что губы мои не решаются сказать. Его взгляд был полон боли, но всё же оставался тёплым, предназначенным только для меня, сейчас. Мы вцепились друг в друга взглядами, будто от этого зависит наша жизнь, продолжая говорить лишь глазами. Затем Бэн притянул меня к себе на колени. Наши объятия напоминали мне рассвет, которым я столько недель наслаждалась одна, а теперь я делю его вместе с ним. Я хотела впитать каждую его эмоцию, почувствовать каждый дюйм его тела, просто согреться в тепле, которое он излучал, моё солнце. Я слышала, как он вдыхает запах моих волос, чувствовала, как он хочет проникнуть мне под кожу, растворится в моих венах. Только он уже давно там. Бэн прервал нашу объединяющую тишину. Он взял в свои ладони моё лицо и лбом прислонился к моему лбу, говоря:
— Почему ты такая упрямая, а? Почему решила, со всем, что с тобой происходит, справляться в одиночку?
Мы говорили тихо, чтобы не нарушить едва обретённый мир. Я ответила не спеша. Да уж, теперь мне некуда спешить, некуда бежать, в этом просто отпала необходимость.
— С тех пор, как я узнала некоторые факты с твоей биографии, я испугалась, за нас обоих. Подумала, что исчезновение решит все мои проблемы и тем самым никак не отразится на тебе, ведь из-за того, что мои девчонки были в это вовлечены, они и пострадали. Оказалась, что я просто сглупила, но отступать было поздно, я запретила это делать сама себе. К тому же, я так плохо соображала, по причинам, которые тебе уже известны. Нам ещё многое предстоит обсудить.
— Когда ты исчезла, я быстро догадался, что неспроста. Ты ведь испарилась, растворилась в воздухе, вместе с тем забрала его из моих лёгких. И как мне прикажешь было дышать? Поэтому, чтобы вернуть воздух, единственное, что мне оставалось — это тщательно разобраться в этом странном побеге и вернуть тебя. Я ведь понял, сама ты не вернёшься, ещё в тот вечер, когда мы виделись в последний раз.