Как видим, история нашей Родины богата многими историческими примерами разгрома завоевателей. Уверяю вас, товарищи, так закончится и гитлеровское нашествие на нашу священную Родину. Мы стоим, товарищи, на пороге великих свершений! Запомните это! А теперь — по самолетам. А я, согласно плановой таблице, сегодня лечу в экипаже товарища Борисенко на бомбометание по вражескому аэродрому Гумрак. Вы в курсе, товарищ Борисенко?
— Так точно, товарищ комиссар, самолет и экипаж к боевому вылету готовы!
— Ну… по коням!
И, переодевшись в летное обмундирование, комиссар Федоров прошел вместе с летным составом полка на столику самолетов. То, что было недосказано словами, дополнялось делом: комиссар шел с нами в бой!
Расстояние до цели невелико. Кроме внутренней подвески снаружи были подвешены ФАБ-250. Цель — аэродром Гумрак.
Борисенко взлетал одним из первых, почти сразу за осветителем. Перед самой целью в свете подвешенных САБов видны самолеты на аэродроме, но немного правее просматривалась и железнодорожная станция Гумрак и на ней товарные эшелоны. Штурман быстро принимает решение.
— Товарищ Борисенко, отверните вправо, почти на девяносто градусов, и затем станем на прежний курс. Внешнюю сбросим на станцию, там эшелоны.
— Есть.
— Боевой курс!
— Есть, боевой.
Прицеливание точное. На станции большой силы взрыв, видимо, попали в цистерны с горючим и в вагоны с боеприпасами. А впереди уже другая цель — аэродром. Бомбы сброшены по окраине аэродрома, образовались пожары. Взрывались серии бомб, сброшенные с других самолетов.
— Может, сделаем кружок вокруг цели, — предлагает штурман, — посмотрим, как бомбят другие. Как там с горючим?
— Есть, сделать несколько кругов вокруг цели, горючего хватит, — ответил летчик. И пошел на снижение.
Сыпались бомбы, горели самолеты, взрывались оклады боеприпасов, реже стал огонь вражеских зениток.
От цели экипаж Борисенко — Федоров отошел последним.
— А теперь, товарищ комиссар, по традиции, мы должны найти подходящую цель для нашего Давлетбаева. Он не привык возвращаться с боевого задания с нетронутым боекомплектом своего УБТ.
— Ну что ж, пойдем вдоль железки.
На обратном маршруте было подожжено из пулемета несколько вагонов двух эшелонов.
Разбор полетов на второй день проводился с активным участием комиссара Федорова. Боевое задание соединение выполнило на «отлично».
Битва на Волге продолжалась. Наш полк вступил в эту битву в сентябре 1942 года и участвовал в ней до самого ее завершения с небольшими перерывами. Отвлекался на время для боевой работы в интересах обороны Ленинграда. Так, 28 сентября мы еще бомбили аэродромы противника в районе Сталинграда, 29 сентября перелетели на постоянную свою базу под Москву, а 1 октября вылетали под Ленинград. Нам предстояло нанести удар по укрепленным районам — Новгород, Псков, а также по аэродромам Луга, Сольцы, Дно.
Разведку района боевых действий поручили Евгению Борисенко, и не случайно. Он в этом районе мог ориентироваться без карты. Вновь его задача состояла в том, чтобы и разведать погоду, и поразить цель, и передать на землю точные данные о разведанной цели.
Загрузка полная. Кроме внутренней подвески стокилограммовых бомб снаружи были подвешены две ФАБ-250. Для них нужно подобрать достойную цель. Они будут сбрасываться первыми. Поэтому маршрут полета летчик со штурманом построили так: сначала взять курс на укрепрайон Пскова, обнаружить цель и сбросить бомбы внешней подвески, дальше идти на Лугу, Сольцы и в заключение — на Новгород, который располагался ближе всех к линии фронта.
Экипаж рассчитывал на внезапность, так как в воздухе он был один. Высота полета — всего 2700 метров для лучшего визуального наблюдения. Погода безоблачная, видимость хорошая. Наземные ориентиры просматривались хорошо. Но расчет на внезапность не удался. Еще на подступах к городу его обстреляла мелкокалиберная зенитная артиллерия. Если цель крепко защищена, значит, есть что защищать. И в самом деле: весь железнодорожный узел забит эшелонами.
— Командир! На станции скопление эшелонов. Что будем делать? — спрашивает штурман Рубцов.
— Будем бомбить, лучшей цели не подобрать.
— Боевой курс!
— Есть, боевой.
Две бомбы внешней подвески сброшены. Самолет пошел на набор высоты, а в это время стрелок Давлетбаев доложил:
— Товарищ командир, в правом крыле пробоина.