— Ничего не должно быть так. Мир должен быть полон звуков. По крайней мере, этот мир. К берегу должны доноситься крики детей, смех, бренчание лютен.
Я грустно улыбнулась, обернулась в ярко освещенному городу и продолжила говорить:
— Никто не заслуживает той судьбы, которую уготовил своим врагам Шайсэас. Он боролся с лицемерием и пороком, а сейчас и сам полностью погряз в них. Румяна уж точно. Она ослеплена ненавистью и ревностью, для неё больше ничего не существует.
— Раймона? — нахмурилась Морская. — Ведьма Раймона с ним?
— Да, — кивнула я. — Я зажгла свечу, которая пробудила Шайсэаса. Я тоже была ослеплена злобой, но теперь я вижу четче, чем когда-либо. Город снова оживет, и завтра вновь будет праздник. Люди будут радоваться своему спасению.
— Если ты нырнешь, тебя там не будет, — заметила Морская, осторожно подплывая к утесу.
— Если я не нырну, не будет праздника, — улыбнулась я. В душе поселился мир и спокойствие. Я нашла достойную цель и я не отступлюсь от своих убеждений… Как бы мне этого ни хотелось.
— Болотная, одумайся, — ещё раз попыталась воззвать ко мне Морская.
— Реджинальд будет править, — поведала ей я. — Он настоящий король. У него все получится просто восхитительно.
Меховая накидка соскользнула с моих плеч. Их обнял холодный ветер. Мелкий дождь начал накрапывать с неба. Мне вдруг подумалось — Реджинальд как будто знал, что этот момент наступит, наряжая меня в этот костюм из чешуи. Я уже отказалась от леса — теперь я бросаюсь в объятья моря. В распахнутые объятья собственной гибели.
Я улыбнулась, вспомнив глаза Реджинальда… Наверняка он услышал моё «Прощай». В сердце защемило — да, было бы здорово остаться здесь. Но у меня не было выбора. Все подталкивало меня к этому моменту. Все в моей жизни вертелось вокруг него, и если я сейчас отступлю, то не смогу с этим жить.
Как и все в этом мире, я была глубоко эгоистична. Я не хотела жить без него, я слишком привыкла к этой жизни. К маленьким подколам, к шуткам, к теплой атмосфере. Может быть, сама того не подозревая, я влюбилась в Его Величество. Пускай лучше он живет без меня.
— Болотная! — воскликнула Морская. — Не смей!
— Меня зовут Златеника, — рассмеялась я. — Приятно познакомиться.
Оттолкнувшись от утеса, я прыгнула как можно дальше. Я слышала крик Морской — до тех пор, пока в одно мгновение ока волны не сомкнулись надо мной.
Соленая вода заставила кожу вспыхнуть огнем, и казалось, что меня медленно поджаривают на костре. Вода попала в рот, и боль сменилась агонией, когда я ушла с головой под воду. Я забилась, борясь с судорожным желанием всплыть, чтобы избавиться от этой муки.
Соль разъедала кожу. Я распахнула глаза — и она с наслаждением набросилась и на них, вгрызаясь с ожесточением, достойным самой Румяны…
В сердце вбили соляной кол и проворачивали там. Все во мне кричало: Всплыви! Наверх! На воздух! Живи! Не смей погибать здесь!
Но я боролась ради своей собственной смерти — так, как никогда не цеплялась даже за жизнь. Я схватилась за острый подводный камень, чтобы только не всплыть. Ведь мне все равно придется вернуться обратно, и все начнется с начала, мне нужно было остаться в воде, нужно было…
Острый камень порезал ладонь, заставив вскрикнуть от невыносимой боли, когда соль въелась в рану. Вода окрасилась ярко-красным. Я вдохнула свою собственную кровь… И боль ушла. Она сменилась легким зудом на границе сознания, напоминающим о том, что отсчет пошёл.
Я оглянулась по сторонам — Морскую я не видела. Я все ещё помнила, что кристалл находится у основания утеса. Я глянула вниз. Морская вода была гораздо мутнее, чем болотная или речная. Или, может, мои глаза просто не видели в ней так хорошо. Я поежилась и бросилась вниз, туда, где терялся в полутьме утес. Долго я проплыть не успела.
Через пару гребков передо мной будто из ниоткуда появилась русалка. Она прищурилась и протянула ко мне руку. Я недвижимо зависла в воде, памятуя о Стражах Кристалла. Но до основания было далеко — неужели их несколько? Успею ли я до того, как выйдет моё время… Либо моё, либо Реджинальда, потому что если его убьют, все бессмысленно.
Я попыталась заставить себя думать о том, что он будет хорошим королем, лучше, чем его брат. Мне нужно было сделать это на благо людей, которые остались в том городе, но правда все же лежала на поверхности. Я делала это только ради себя.
Русалка кивнула и опустила руку.
— Вниз, — сказала она.
— Спасибо, — кивнула я, выдавив из себя улыбку, и вновь понеслась со всей силы в черную глубину…
Меня вновь остановили через пятьдесят ударов сердца. В этот раз Страж был мужчиной. Он дотронулся до моей щеки и кивнул.