Сейчас я брела по пляжу, по кромке воды, одетая как обычная горожанка. Одежда была, кстати, крайне удобной, даже сапожки из мягкой кожи. Я искренне сочувствовала тому животному, которому раньше она принадлежала, но смысла горевать над уже убитым существом не было. Что сделано — то сделано. Нужно идти дальше.
Двое стражников, которые бряцали оружием в десяти шагах позади меня, были сейчас самыми несчастными людьми на свете. Одетые в железо в такой холод… Но жалости к смертным от меня было не добиться.
Я смотрела на море. Оно вызывало во мне смешанные чувства. Море было прекрасным. Волны перекатывались, высокие валы бились о берег, пена почти долетала до меня, но я всегда успевала укрыться плащом. Но с другой стороны — оно было бескрайним. Слишком много просторов. Слишком много тайн, слишком много загадок, которые я не могла даже разгадать.
В море выдавался невысокий уступ, к которому взлетали волны. Я легко взбежала вверх по камням, сделав знак стражникам остаться на песке. Те были только рады повиноваться — сомневаюсь, что падать в железе с каменного уступа было бы очень удобно.
Ветер практически сдувал меня с уступа. Я засмеялась и подбежала к самому краю. Вцепившись в валун, чтобы не упасть, я протянула руку к морю, прося, требуя разгадок. Огромная волна надвигалась на валун — но я знала, что лишь малая часть дойдет до меня. Гребешок пены коснулся протянутых в ожидании пальцев…
Ладонь обожгло как огнем, и, вскрикнув, я отдернула руку.
— Нет, все нормально! — крикнула я обеспокоившимся стражникам.
Может, мне только показалось? Я, закусив губу, осторожно прикоснулась к воде снова — только чтобы вскрикнуть от боли ещё раз. Какого?! Брызги долетели до меня, упали мне на лицо, и, схватившись за щеки, я вскочила на ноги.
— Глупо это делать, — вдруг раздался женский голосок. — Разве ты не знаешь про проклятье?
Ко мне обращалась русалка, но далеко не речная. Эта была больше похожа на рыбу. Лицо было плоским, зеленым и квадратным, только черты лица были человеческим. От шеи и дальше вниз шла чешуя. Чешуей же были покрыты и перепончатые руки. Даже уши у русалки были с перепонками, а глаза были огромные и очень похожи на рыбьи. Волосы были короткими, только до плеч, и очень напоминали водоросли.
— Проклятье? — удивленно переспросила я.
— Ты же из лесных, верно? Болот тут поблизости нет, — голос русалки был низкий, немного рокочущий.
— Я вообще-то человек, — призналась я, осторожно присаживаясь обратно, чтобы быть вровень с русалкой.
Существо прищурилось и осмотрело меня с ног до головы, особенно задержавшись на моем лбе.
— Как интересно! — воскликнула она. — Болотный человек.
— Так меня ещё не называли, — чуть улыбнулась я. — А что, я не одна такая? — осторожно забросила я вопрос.
— Ну, одна — не одна, а сила есть, — туманно изъяснилась русалка.
— Какая сила?
На меня посмотрели как на полную идиотку.
— Ты совсем ничего не знаешь? Чему тебя учили в детстве?!
— Не разговаривать со смертными и правильно есть лягушек, — честно призналась я.
Русалка расхохоталась и махнула рукой. Она обернулась на море, которое, казалось, разбушевалось ещё больше.
— Я быстренько расскажу, — пообещала она. — А ты потом отсюда беги, скоро здесь будет очень мокро.
Я закивала, готовая внимать мудрости старших. В том, что русалка была старше меня, я почему-то не сомневалась, хотя выглядела она очень и очень молодо.
— Если ты человек, то хозяин болота, реки или моря может дать тебе часть мудрости наших народов. Это вон как эти через границу пропускают, — махнула она рукой в сторону стражников. — Так ваши водяные мудростью делятся. Это называется Прикосновение Воды. Он дотрагивается до твоего лба, и ты разом обретаешь многие силы. Дышать под водой, к примеру.
Я расплылась в удивленной улыбке — русалка объясняла все таким простым языком, что даже переспрашивать ничего не нужно было.
— Я очень коротко, — она вновь обернулась на море. — Тебе действительно лучше скоро уйти. Так вот — твой водяной дал тебе Прикосновение Воды. Болота и реки пресные, они вместе, поэтому в реке ты можешь жить. Но соленая вода для всех болотных и речных губительна, а в море вода соленая. Как и я не могу заплыть в реку.
— Жжется, — понимающе кивнула я.
— Не только. Сначала она жжется, предупреждая об опасности, а потом она убивает.
Небо вдруг прорезала молния, которая будто расколола его на две части, прежде чем ударить в темную беснующуюся воду.