-- Мы идем на свадьбу. У нас лебедь! -- прокричала я и снова помахала им.
Катька вдруг обхватила свою подружайку за талию -- и они прокружились в вальсе несколько раз. Сквозь заборчик из узкого штакетника прорывались цветы (не знаю, как они называются, с укроповидным стеблем, розовыми длинными, узкими лепестками и ярко-желтыми сердцевинками). Катька сорвала цветок и протянула Ольке. Так они и шли, одна с цветком, другая просто счастливая.
Я подумала, что надо бы мне тоже сорвать такой цветок, если увижу где. Но потом за тяжестью дороги о цветах забылось. В жизни так всегда...
Наши тезки сгинули тем же летом, в которое состоялся наш побег. Сгорели вместе с хатой. Говорили, что курили в постели. Мне их было ужасно жалко, как родных.
Разговор возвращается к тому, с чего начался.
-- Слушай, Оль, я тоже, наверно, не поеду на эту свадьбу. Так бы с тобой встретились... А просто так пилить в другую страну, чтоб выпить да закусить...
-- Ну еще наряды выгулять! -- смеюсь я.
-- Ага, и на столе поплясать! На пьяные рожи посмотреть!
-- И конвертик с деньгами молодоженам подарить...
Обе вздыхаем: просто сходить в ресторан дешевле обойдется.
Нам встречались разные люди: бабки с ведрами (то пустыми, то полными) и без ведер, мужики с косами и вилами и прочим сельхозинвентарем, алкота, дети-оборванцы. Быстро, как праздник, пронеслась на велосипеде почтальонша: я только успела крикнуть: "Здравствуйте!", как она уже скрылась за поворотом.
Мы со всеми здоровались, но ни с кем не заговорили (хотя, наверное, стоило расспросить людей, где играют свадьбу). Народ шел по своим делам, и как-то никого не волновало, куда идут две девчонки с гусыней. Пару раз мы сбивались, сворачивая куда-то не туда, но едва начинали понимать, что музыка отдаляется от нас, как снова возвращались на прежний путь. Иногда музыка ненадолго смолкала -- а потом раздавалась снова. Мне уже начинало казаться, что на самом деле она играет где-то очень далеко, на станции, а может, даже в городе или на небе, а здесь у нас только отражается, будто в зеркале -- вроде рядом, а на самом деле -- очень и очень далеко.
-- Откуда-то от озера вроде звуки... -- в конце концов определилась Катька. -- Пойдем, посмотрим, чего там... Давай сюда корзину, еле тащишь уже...
До озера путь был неблизкий, я совсем выдохлась. На том берегу гуляли: на траве были расстелены цветные покрывала, на них лежали тетки в купальниках, в отдалении стояла машина, а двое мужиков возились около мангала. Там-то и играла музыка.
-- На шашлыки приехали...
-- С города...
-- Сейчас запашком потянет... -- влюбленно сказала Катька. -- Эх... Пожрут, потом трахаться будут...-- продолжила она со знанием дела.
-- Давай тут посидим, -- предложила я. -- Пока не начали... Хоть передохнем.
В нашу сторону пока неслась только музыка. Ну и необидно, что я не увидела невесты: озеро было красивее. Большое, ровное, с солнцем посередине. Мы сначала присели на травку, потом повалились на спины. Я смотрела на небо. В озере все отражается, думала я, небо с облаками и солнцем, люди с другого берега, мы с Катькой. Как в большом зеркале. И все мы далеко друг от друга, а в отражении -- совсем рядом. Рыбы плавают в воде посреди всего этого... Рядом с нами, рядом с тетками с того берега, рядом с солнцем и облаками... Смотрят такие и удивляются: как оно все сюда попадает? А оно просто отражается...
-- О чем думаешь? -- Катька лежала рядом и грызла травинку.
-- Ни о чем.
-- Что там, интересно, дедушка делает? -- подумала вслух Катька. -- Наверно, уже понял, что мы ушли. Долго ходим. Вечереет уж.
-- Ой, Кать, смотри!
Наша флегматичная Мэри-Джейн вылезла из корзины и тихим сапом добралась до воды. Она плавала в озере! Скользила по воде, как утюг по ткани. В каком-то смысле моя принцесса все-таки расколдовалась: перестала уныло сидеть в корзине.
-- Красивая гуска! -- заметила Катька. -- И правда: лебедь!
И тут мы услышали стрекот мопеда. Обернувшись на звук -- вдвоем -- одновременно, мы увидели дедушку. Он несся по дороге, вздымая облака пыли, а разорванный рукав голубой рубашки (потом дедушка рассказал нам, как, выкатывая мопед из сарая, зацепился рукавом об острый угол листовой жести) трепыхался в воздухе, как крик.
-- Влетит, -- констатировала Катька.
Дедушка был зол.
-- По всему селу их ищу... куды ушли, зачем?... Малая реветь, тетка места себе не находить... А они по всему селу прошлись... куда -- непонятно... я на станцию, я в центр... може, до магазину пошли... куды, зачем?.. хорошо, голопупенки, шо по улицам шатались, сказали: на озеро... а тут чужие люди... чужие!.. не с нашего села... они ж вас могли того... и никто бы потом не нашел, кто и чего... никто их не знаеть... а вы пошли... куды, зачем?...