Как я уже по-моему упоминал, нравы здесь иногда бывают проще некуда. Рефери что-то восторженно вопил в микрофон, а стоявшая в центре ринга горилла уже с грозным рычанием неслась ко мне, оскалив зубы и явно намериваясь расколоть ударом ноги мою дурную голову.
Ну, этим финтам Виктор меня учил, так что, оттянув канат вниз я малость отклонился и, подцепив его ступню отпустил импровизированную тетиву. Как и следовало ожидать, мой соперник не устоял, и приземлился на «пятую точку».
«Господи, ну что я делаю»? — Опять мелькнула мысль. — Это же шоу, зрелище. И все твои подленькие финты, способные разорвать сопернику печень, или же молниеносно что нибудь сломать, не будут иметь на этой арене ни малейшего успеха.
Однако, какие-то бесенята, то и дело выскакивающие из тёмных глубин моей души, уже вовсю Правили Балом. Закрыв глаза, я полностью отдался на волю своего требовавшего разрядки подсознания.
— Он будет биться вслепую? — Прокричал ведущий и зал ответил ему восторженным рёвом. Я представил, как сотни летающих шаров передают изображение моей зажмурившейся морды и невольно улыбнулся. Что вызвало ещё одну бурю оваций.
В принципе, в таких делах совершенно не важно, открыты ли твои глаза, или же веки крепко сплющены. Это чем-то похоже н транс. Словно, неким неведомым образом задействовав Коридор, ты находишься одновременно внутри него, и снаружи. Я совершенно отчётливо видел своего противника и, главное, я Знал, что он предпримет в следующий момент.
Сил, чтобы сбить с ног эту гору мышц у меня, как вы понимаете, не было, и быть не могло. Так что, стараясь избегать прямого столкновения, я пару раз пропустил его мимо себя, позволив упасть и, почувствовав, что это начинает надоедать, легонько ударил чуть ниже уха.
Как говорят все великие учителя единоборств «Ни один амбал не может накачать коленные чашечки и яйца». Ну, а если учесть, что подобных слабых мест у человека очень много, то главное в этом деле не зевать.
Глядя на распростёртое у моих ног тело, я вновь почувствовал себя обманщиком. Всё же, не моя это заслуга. Нет, конечно, определённые телодвижения для достижения «мастерства» в своё время я предпринял. Но всё же, всё же… Было откровенно жаль этого гиганта, отдавшего любимому делу всю жизнь. И ни его вина в том, что он всего лишь «нормальный».
Под шум оваций я спрыгнул с ринга и, сопровождаемый конферансье, или как его здесь называют, направился к выходу. Толпа перед нами расступалась, чтобы, подобно волнам, сомкнуться за спиной. Собственно, пар я стравил, так что можно бы и «уйти» в Дромос, дабы, малость вернувшись во времени, прожить этот отрезок по другому. Но, поймите меня правильно, ну о-очень хотелось…
— Как Вы распорядитесь призовым фондом? — Надоедал мой назойливый спутник.
Да на что он мне, фонд этот? Все равно, не то что потратить, я и поулчить-то его не успею. Так как после безобразий, запланированных господином Аббатом на сегодняшнюю ночь, нам в срочном порядке придётся рвать когти.
— Я отказываюсь от премии в пользу… — На минуту задумавшись, я продолжил. — … В пользу пострадавших в этом жестоком виде спорта.
Красивый жест, не более. Почему-то жила во мне твёрдая уверенность, что ни один ветеран арены не получит ни копейки. Но так, по крайней мере, этот поединок ещё больше запомнится ревущим от восторга зрителям.
Краем глаза уловив какое-то движение, я напрягся. Всмотревшись более внимательно, понял, что ко мне неторопливо приближаются несколько агнов. И, поскольку ничего противоправного в этот приезд ещё не совершил, сама собой напрашивалась мысль, что мой любимый, цвета сочной травы фэйс объявлен во всепланетный розыск в связи с одним «лишним прибытием» в столицу Десяти Миров.
Как видно, даже могущественные Агны не всесильны. И, не захотев использовать в таком скоплении соплеменников свою «усыпляющую» технику, являющуюся не чем иным, как психотропным оружием, вынуждены «брать» меня голыми руками. По-моему, стрелять не станут, так как живой я гораздо полезнее.
Выбравшись в фойе, направился в туалет. Увидев, куда я собрался, толпа потеряла ко мне интерес и, войдя в одну из кабинок, «перешёл». Оказавшись у водопада, взвесил все «за» и «против» и сделал «шаг» к половинке кристалла, лежащей у входа в безлюдный мир.