Собственно, потребовался всего то один прыжок и, под разочарованный вздох Кени мы зависли в километре над землёй, сцепившись руками словно парашютисты, выполняющий сложнейшие фигуры. И «ушли» в Коридор, проделав весь путь в обратном порядке.
«Материализовавшись», стали плавно опускаться на крышу, разглядывая прилегающюю территорию. Двор как двор. Вымощенный бетонными плитами и, для пущей надёжности огороженный высоким забором. Сбоку находилась площадка для скутеров, полупустая в этот поздний час.
Не знаю какой фактор оказался решающим. Смена ли ментаграторов на церебральные шлемы, созданыне в одной из «наших» реальностей, или же то, что мы «проявились» сразу внутри, миновав периметр, но никаких посторонних мыслей и ненужных чувств мы не ощущали. Должно быть, ментальные волны излучаются исключительно наружу, оставляя пространство Научного Центра в мёртвой зоне. Что ж, Агны не дураки и, как ни странно, это было нам на руку.
Ступив на плоскую кровлю, мы подошли к тамбуру и, взломав дверь, стали спускаться по лестнице. Никаких дополнительных сведений Аббат не дал, свято веруя в сообразительность нашей команды.
— Ну-с, девочки. — Стараясь придать голосу как можно более наивное выражение, начал я. — Где здесь указатель нужной лаборатории и плакат «Милости просим»?
Кени прыснула в ладошку, а Инна недобро зыркнула, давая понять, что сейчас не время, да и не место для шуток. Я высунул язык и, желая подразнить любимую, вякнул.
— «Баба Яга в тылу врага».
— Счас в лоб дам, Юрка. — Прервала мои поползновения Лена. — Ты хоть когда нибудь бываешь серьёзным?
— А теперь я каков, по-твоему? — Невинно выпучил глаза я, что не возымело никакого эффекта, так как в мою сторону никто не смотрел.
— Погуляй пока. — Отрубила Боярыня Змцова, пресекая всякие попытки доказать полезность женскому обществу. И, переглянувшись с Инной, легонько нажала механической рукой модуля на ближайшую дверь.
К счастью, сирены не завыли, и никто не бежал по наши грешные души. Так ведь и за дверью никого не было.
Мы спустились ещё на этаж и, увидев в конце коридора Агна в форме, Лена одним прыжком догнала бедолагу, зажав в мощных объятиях.
— Сними с меня шлем и надень нам обоим на головы ментаграторы. — Сквозь зубы процедили она.
Ну, положим, про головы-то могла и не уточнять. Не на ноги бы я стал примерять сию замечательную штуковину.
Пленный, с вытаращенными от ужаса глазами, казалось, вот-вот упадёт в обморок. А Лена, сосредоточенно глядя ему в глаза вдруг «ушла».
Господи! Или, кто тут у них вместо. Он же нормальный. И, представив что сейчас испытывает несчастный, я невольно содрогнулся. Являясь для нас практически ВСЕМ, для обыкновенных разумных Коридор не может быть ни чем иным, кроме воплощения кошмара.
Спустя секунд тридцать, они «появились». Сдавленный титановыми конечностями, агн выглядел очень плохо, а Лена, всё так же сосредоточенно смотря ему в глаза выждала десять секунд и «пропала» снова. Правда, на этот раз пытка длилась меньше но, судя по облёванному модулю, обоим пришлось не сладко.
— Подержите! — С лёгкой гримаской Лена отдала несчастного мне, а сама опять «удалилась».
Впрочем, отсутствовала она недолго и, выйдя в другом модуле и отжимая мокрые волосы, схватила «языка» за шиворот.
Как и прежде, всё происходило в полном молчании, если не считать всхлипываний горемычного агна.
«Уйдя» в третий раз она вернулась через минуту и бросила на пол обмочившегося пленника. С ужасом глядя на мучительницу он стал уползать, тихонько подвывая. И, подняв руку с Иньектором, Лена выстрелила в него ампулой со снотворным.
— За мной!
— А этот? — Инна кивнула на распростёртое на полу тело.
— Пусть живёт… Пока. — В Ленкином голосе звенел металл, а глаза были холодны как лёд. — Контейнеры находятся тремя этажами ниже. Как и говорил Гроссмейстер, «всё упаковано, снабжено ярлыками, и готово к отправке».
Стараясь не смотреть на поседевшего «брата по разуму» я молча последовал за девочками. «А ля гер, ком я ля гер». Лично он ни в чём не виноват. Просто, парню не повезло. Вернее, может, как раз наоборот, ведь жив-то остался.
— Я ужас, летящий на крыльях ночи, больная фантазия, кошмар, страх, предсмертная дрожь. Хотя… можете называть меня просто — палач. — Пробормотал я как можно тише, но Лена, услышав, резко повернулась.
— Мне и самой его жаль. Но, ведь и ты бы предпринял нечто подобное.
— Ладно тебе, Лен. — Успокоил я её. — Я бы сделал то же самое. Просто… Все мы любим становиться в позу.