Нет, гораздо важнее сейчас связаться с Никосом. Они ведь никак не договорились насчет вечера. Не договорились нарочно, чтобы подчеркнуть независимость их отношений. Может быть, Никос все же рассчитывает, что она, как обычно, сама явится к нему на яхту. Но сначала она примет душ, оденется и съест что-нибудь в одном из портовых ресторанчиков. Вон как в животе урчит.
Никос соврал бы, утверждай он, что не нервничал, когда вытаскивал на берег маленький ялик. Через несколько минут он увидит Виолу, чтобы сказать ей, что их общее время кончилось. Но до сих пор он никак не мог подыскать подходящих слов. А как ему найти эти слова, если у него на сердце камень?
Злясь на собственную бездарность, он прошагал по песку и свернул на узкую дорожку, которая через пиниевую рощицу вела к знакомому дому. Два фонаря перед входом указывали путь. Но к удивлению Никоса, оказалось, что весь дом стоит темный.
Вот так разочарование. Он не рассчитывал, что Виолы может не быть дома. Никос нахмурил брови. Почему она его не ждала? Он упрямо дернул дверную ручку.
— Привет! Есть дома кто-нибудь? Никакого ответа. Со злости он дернул еще сильнее. Он собирался еще сегодня ночью поднять якорь. Но сначала — черт побери! — он хотел сказать Виоле «прощай». Так, как положено джентльмену. Даже невзирая на то, что Виола от горечи расставания разрыдается в его объятиях. Это для мужчины лестно — быть любимым и желанным ею.
А теперь она одним махом перечеркнула все его планы! Она просто не ждала его! Он кипел от ярости, обходя вокруг темный дом. Может быть, открыто хоть какое-нибудь окно или дверь террасы. Тогда по крайней мере он бы мог оставить ей записку. Никос одну за другой проверил все двери и окна нижнего этажа, можно ли их открыть. Бесполезно.
— Эй, вы! Что вы там делаете?
Луч фонарика ударил прямо в глаза. Он еще справлялся со своей растерянностью, а человек с карманным фонариком уже спешил к нему.
— Вы приятель Димитриоса?
В голове Никоса заработало. Димитриос, должно быть, муж Виолиной тетки. Виола, кажется, упоминала о нем.
— Да. Я друг дома, и, собственно, у меня назначено свидание с Виолой, их племянницей, — ответил он прохладно. — Вы, случайно, не знаете, где она?
Луч фонарика скользнул от лица Никоса к его ногам. Словно бы светивший хотел получше запомнить своего собеседника. Тут же вернулось знакомое неприятное чувство, которое Никос испытывал всегда, когда подобным образом люди назойливо его разглядывали.
— Они все уехали на машине несколько минут назад. Не похоже было, что вернутся скоро.
— Как же так?
В полной растерянности Никос отшвырнул пару камешков с дорожки ногой. Что ему делать? Просто сниматься с якоря?
Как будто это так просто.
— Вы едете, случайно, не в город? — спросил он человека с фонариком. Однажды ему ведь удалось разыскать Виолу. Почему не должно получиться еще раз?
— Дело в бензине… — Человек протянул Никосу открытую ладонь. Тот без слов вложил в нее довольно крупную купюру.
Он ругал себя дураком и идиотом. Вся эта затея абсолютно бессмысленна. Тем не менее он должен увидеть Виолу — еще один-единственный, последний, раз!
Глава 10
Виола не могла отвести взгляда от рук официанта, когда он протянул ей меню. Узкие руки с такими же тонкими пальцами. В последние несколько часов Виола мало думала о Никосе. А сейчас вдруг сердце ее защемило от тоски. Она вспомнила, как ласково и волнующе он гладил ее и ласкал своими руками. Он умел играть на ее теле, как на рояле. Томление. Страсть. Откровенное желание. Никос, как музыку, извлекал из нее чувства и ощущения, в которые она давно уже больше не верила.
А как насчет любви?
Виола спешно приказала этой мысли убраться. И наслаждалась созерцанием рук официанта.
— Вам нехорошо? Я могу помочь?
Виола вспыхнула. Нельзя ведь так откровенно пялиться на руки мужчины. Хорошенькое же у нее, должно быть, выражение лица…
— Графин красного местного вина, пожалуйста. Parakalo, — по-гречески добавила она.
Официант улыбнулся без тени двусмысленности. Одинокие женщины, как эта рыжая, не редкость в его кафе. Он давно привык к любопытным, порой даже страстным взорам, какие они ему дарили. Все они исподтишка изучали его достоинства, прикидывая, удастся ли провести с ним ночку. Он ненавидел, когда его так разглядывали. Но заказавшая вино нежная девушка была другой. Наверное, он напомнил ей о чем-то таком, что заставило ее покраснеть.