Спустя несколько минут громила вернулся к рыбаку и открыв перед ним дверь, с вежливым поклоном пригласил его пройти внутрь дома, сам при этом оставшись снаружи.
Когда парень оказался внутри здания, первым, что бросилось ему в глаза было не самое разнообразное оружие, лежащее на узорчатых, покрытых рунами стеллажах и даже не несколько деревянных манекенов с доспехами, которые были расставлены по углам, а расстояние, которое было от одной стены до другой — просторный зал, в котором сейчас стоял Мизар был раза в четыре больше, чем сам дом.
— Опять магия… Вроде город наемников, а куда не плюнь — попадешь в какого-нибудь чародея… — тихо пробурчал себе под нос молодой рыбак, но на его беду, у хозяина этого заведения оказался прекрасный слух.
— А с каких это пор маги перестали интересоваться золотом и брезговать работой, за которую неплохо платят? Реагенты и ингредиенты, знаете ли, довольно недешевое удовольствие…
Повернувшись на звук, Мизар увидел неспешно спускающегося по винтовой лестнице… Судя по всему, это был Малакас и при виде его внешности у парня натурально отвисла челюсть — ошарашенный рыбак на какой-то миг даже потерял дар речи. У любящего эльфийские вещички торговца, с которым работала большая часть "сомнительных личностей" Бирка оказалась антрацитово-черная кожа, длинные и ухоженные волосы пепельного цвета, свисающие почти до пояса и рубинового цвета глаза, без малейших намеков на белок. А еще у Малакаса были длинные уши весьма характерной формы…
Это был эльф. А точнее — представитель расы дроу или темных эльфов, как их звали все остальные народы. Мужчина из народа, жестокость и садизм которого уже давно стали нарицательными… И поэтому когда Мизар совершенно не думая, выпалил следующую фразу, он уже мысленно приготовился к тому, что его сейчас будут убивать особо изощренным способом:
— Это где ж тебя так пожгли…
Несколько секунд темный эльф молча смотрел на приготовившегося делать ноги парня, а затем неожиданно и очень громко расхохотался.
— Ха-ха-ха! Ох… — Малакас утер выступившую от громкого смеха слезу. — За десятилетия моего нахождения в Фароле люди реагировали на меня самым разным образом, но такое я слышу впервые… Будет что рассказать дома, когда я туда вернусь…
— Эм… Меня не будут убивать?
— Мой юный друг, за то долгое время, проведенное мною среди людей я уже давно привык, что ваша раса довольно странно реагирует на всех, кто от неё хоть как-то отличается. И если бы убивал каждого человека, который при первой встрече говорил мне что-то неприятное, то просто остался бы без клиентов. — развел руками дроу, снисходительно смотря на бритого рыбака. — У людей в целом довольно много проблем с другими видами, один ваш фетиш насчет эльфийских ушей чего стоит, а ведь мы не называем вас короткоухими…
— Зато смертными зовете. — встал на защиту себе подобных рыбак. — Так что не только мы другие расы не любим.
— Тут несколько иная ситуация… — Темный эльф с заметным удовольствием начал объяснять Мизару нюансы отношения своих сородичей к другим расам. Было видно, что Малакас не просто любит скупать вещи длинноухих, но и в целом довольно сильно увлечен темой своих "светлых" сородичей. — Уходящая корнями глубоко в древность… Когда-то давно, еще до основания Фарольского королевства и прошлого конфликта людей с эльфами, когда наши виды только-только познакомились и начали узнавать друг друга — была еще одна война, которая закончилась немного иначе — мирный договор тогда подписан не был, а обескровленные стороны просто разошлись по домам и начали восстанавливать силы для следующей битвы. Прошло много времени и когда эльфийский народ все же смог оправиться от ран и выступить во второй поход на людей, чтобы отомстить за павших, они с удивлением обнаружили, что вы уже забыли о прошлой войне и все, кто сражался с ними в той битве — уже давно умерли от старости, а те, кто живут на их месте попросту не понимают зачем надо воевать. Мстить было уже некому и эльфам пришлось вернуться обратно… — дроу мечтательно прикрыл глаза, как будто вспоминая то время. — Конечно, были некоторые энтузиасты, которые находили потомков своих кровных врагов и вырезали их до последнего, но на таких даже потомственные воины, ратующие за продолжение войны, смотрели косо. С тех пор эльфийская аристократия, что у светлых, что у темных, называет смертными тех, чья жизнь сама по себе мало чего стоит, а незнатные представители моего народа им в этом подражают. Но если какой-то эльф хочет сказать, что жизнь представителя другой расы не менее важна, чем его собственная — он говорит "короткоживущий", как бы подчеркивая этим достоинство того, о ком идет речь или признавая его достижения. Хотя некоторые сейчас так говорят просто из вежливости… Хорошим примером будет уважаемый Том Черополом, который вас ко мне и послал — никто из людей до него не был достаточно силен и отважен, чтобы напасть на Святилище и я знаю не так много эльфов, которые посмели бы назвать этого воина смертным.