— Насчет денег сейчас с настоятелем договорюсь: тебе же прибавка положена. Поживешь у меня на Лиговке. — Регент передал помощнику ключи. — Все равно за год вперед оплачено. Помнишь где?
— Помню, — кивнул Рафаил, положив ключи в карман сюртука. — Как там Питер? Стоит?
— Стоит! И страсти нешуточные: за последний месяц четверых мертвяков застреленных и ограбленных из Фонтанки выловили. Все они перед смертью были в подпитии, так что осторожней с ней будь, с водкой этой. И баб мне не води!
По прибытию в Питер, Деев решил хорошенько отоспаться. Только к полудню следующего дня он вышел на улицу и высвистал извозчика.
— К ближайшему ломбарду, любезный, — распорядился помощник регента, запрыгнув в пролетку.
— Рафаилка? Ты? Тыщу лет не виделись!
— Ефимка! Да почитай еще с приютских времен, — Деев обнял друга. — Как сам-то?
— Да вот, сам видишь, извозом занимаюсь, — ответил Ефим.
— А я регентом сейчас, — прихвастнул Рафаил.
— Иди ты! — присвистнул друг. — А в ломбард тогда чего? С деньгами туго? Не тушуйся, поделись.
Чтобы не затруднять движение, извозчик отогнал экипаж в переулок, и друзья удобно устроились на скамье пролетки.
— Рыбий Глаз, говоришь? — переспросил Ефим, выслушав рассказ Деева. — Покажь!
— Да на, смотри. Обычная галька, только прозрачная.
— У-у-у, — разочарованно протянул извозчик и вернул камень Дееву. — Но тебе не в ломбард надо, а к ювелиру. А вот тут могу посодействовать. Я одно время у бабы знакомой подъедался. Она теперь ювелира Геклера экономкой, у него с дочкой и живет. А лавка напротив. Сейчас съездим туда, здесь недалеко. Но! Но, пошла!
— Так что, вытурила она тебя? — пытаясь перекричать цокот копыт, крикнул Рафаил.
— Вроде того. К Соне, к дочке приревновала. Нашла себе, шалава, доходягу-чахоточника. Встретил их как-то, к стенке его прижал, отстань, мол, от Аньки. А он и сказать-то ничего не может: все кашляет, кашляет и леденцы с марафетом жрет. В следующий раз убью гада! — скрипнул зубами Ефим. — Тпру-у! Все, приехали.
Пролетка остановилась у двери под вывеской "Геклеръ. Ювелиръ".
— Ты вот что, Рафаил, — напутствовал Ефим друга перед входом в лавку. — Эти кровопивцы так и норовят тебя объегорить. Если предложит червонец за камушек, значит, цена ему не меньше сотни. Не уступай, торгуйся, за полсотни и сойдетесь.
— Полсотни? Неплохо бы, — мечтательно произнес Деев.
— Как разберешься, подходи в трактир на Кузнечном, а я пока экипаж отгоню.
Ювелирных дел мастер Геклер находился в весьма приподнятом настроении, даже несмотря на то, что получил очередной отказ в просьбе о даровании звания поставщика Высочайшего двора. Совсем недавно ему навязали в ученики некоего Якоба Куна. Великовозрастный подмастерье в ремесле не преуспел, и Ян Карлович отправил его в ссылку в принадлежащую ему лавку. Тем не менее, неудавшийся ювелир глаз имел наметанный, а язык — хорошо подвешенный. Якоб без труда определял платежеспособность любого покупателя и, пользуясь этим, выжимал его досуха. Дела в лавке с приходом Куна пошли лучше некуда.
— Ян Карлович, — Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул Якоб. — Тут такое дело, без вас никак. Человек пришел, хочет продать кое-что.
— Черт подери, Яша! — разозлился Геклер. — Мы сами продаем и ничего не покупаем, так ему и скажи. Мне тебя учить, что ли? Гони его в ломбард!
— Вы бы сначала глянули, а потом уже меня чертыхали почем зря!
— Ладно, проси. — Ювелир предпочел сделать вид, что не заметил вызывающего тона Куна.
Для начала Ян Карлович подышал на камень и покрутил в руках. Затем, поднес его к глазам, бросил взгляд на электрическую лампочку под потолком и наклонился к лежащей на столе газете, а завершил осмотр при помощи огромной лупы.
— Ну-с, любезный, — обратился он к сидящему напротив Рафаилу. — Откуда у вас эта вещица?
— Рыбий глаз-то? — нервно усмехнулся тот.
— А почему рыбий глаз?
— Так, кухарка внутри семги нашла, когда чистила. У нас на Свири, в Лодейном поле, слыхали?
— Не слыхал. — Ян Карлович с напускной брезгливостью положил находку на стол. — Это — луковый камень, обычный кварц, но цвет очень занимательный. Сколько вы за него хотите?
— Чтобы без обмана хочу, — сглотнул слюну Рафаил, вперившись глазами в ювелира, но ни один мускул не дрогнул на лице у старика.
— Без обмана? Тогда даю вам пятьдесят. — Ян Карлович извлек из бумажника ассигнацию и положил на стол перед визитером.
— Сколько-сколько? — не поверил своим ушам Рафаил, услыхав вожделенную сумму. — Неужто сразу целых полсотни?