В тот же день еще до обеда Мишель опробовал акваланг и остался доволен покупкой. Под водой, на глубине двух метров в теле утеса, который разделял его пляжик с пологим берегом соседней дачи, он обнаружил нишу, где можно было в случае необходимости оставить акваланг, маску, дыхательную трубку и пояс со свинцовым грузом, придававшим телу нулевую плавучесть. Ради тренировки Род сбросил с себя все эти принадлежности аквалангиста, оставив лишь нож в ножнах на правой ноге и ласты. Он спокойно доплыл до пляжика, затем принес из бунгало в мешке карьеру, моток веревки, соединенные уже намертво между собой два поводка с ошейником и баллончик.
Залив был безмятежен, с высоты утеса он казался огромным ледяным полем. Мишель вошел в воду и там, где ему было с головой, опустил мешок на дно, привалил его увесистым булыжником и поплыл к нише. Надев акваланг и другие атрибуты подводного пловца, Мишель, уже под водой, вернулся к мешку, извлек из него содержимое и высмотрел на дне крупный камень, скорее обломок коралловой скалы, который на суше весил бы не менее полутора пудов. Расстелив камеру рядом, Мишель с трудом оторвал глыбу и уложил ее на камеру. Закрепив камень веревкой, Род присоединил отверстие баллончика к ниппелю. Камера стала наполняться воздухом и вскоре оторвалась от дна. Еще немного — и она всплыла бы на поверхность. Этого ни в коем случае нельзя было допускать. Мишель отрегулировал давление в камере так, что она зависла на расстоянии двух с небольшим метров от зеркала залива. Так же намертво, при помощи защепки, он присоединил к веревке, опутывавшей камень, поводки и, взяв ошейник в руку, всплыл. Кругом не было ни лодок, ни купающихся, и Мишель, немного погрузившись, без каких-либо усилий, свободно потащил за собой адское приспособление. Оказалось, что он мог плыть довольно быстро и даже рывками и при этом его устройство вело себя отменно.
Пообедав и отдохнув пару часов, Род поднялся на крышу бунгало в ожидании, когда объект появится на пляже.
Казалось, все было продумано, но смущал… ошейник! Мишель мысленно не мог себе представить, как он будет затягивать застежку на шее своего бывшего коллеги. Размышляя над этим, Род пришел к мысли, что пояс артистов цирка, к которым крепится лонжа, — а его поводки чем не лонжа? — был бы куда лучше ошейника.
Ганс Слоун без двадцати пяти пять появился на пляже, позагорал минут десять и полез в воду. Его дорожка, длиной 120–130 метров, заходила за пляж дачи слева от виллы «Мария» и в обратном направлении обрывалась у того самого утеса, где Род облюбовал себе нишу. У поворота дорожки, по которой плавал Слоун, глубина была метров одиннадцать-двенадцать. «То, что доктор прописал!» — сказал себе Мишель.
Без пяти пять Хенриэтта ушла в дом и возвратилась ровно через час. Две минуты спустя бывший майор Расплетин вышел из воды и получил полотенце из рук женщины. Но прежде чем водный марафонец стал обтираться, он высморкался. И Мишель подумал: «Даже если бы у него не было родинки, русские замашки его выдают».
В среду, 2 января Мишель все утро искал пояс цирковых артистов. Цирка в Акапулько не было, и Мишель не догадался, что кое-что подобное он мог бы найти у строительных рабочих-верхолазов или у монтеров-электриков.
Сокрушаясь по поводу неудачи, Род задумался и проехал перекресток на красный свет. Полицейский был неумолим, и Мишель уплатил штраф. Но нет худа без добра! На поясе у стража порядка Род увидел… наручники. «Хвала Всевышнему! — сказал себе Мишель. — Вот недостающая деталь!»
Этим вечером и вечером следующего дня Род с аквалангом за плечами караулил своего бывшего коллегу у поворота его плавательной дорожки. Оба раза, стоя на дне и видя приближение пловца, Мишель задерживал дыхание.
В пятницу, 4 января у Мишеля все было готово. Акваланг и надутая камера с грузом, поводками и наручниками в четыре часа тридцать минут пополудни находились уже в нише. Род возвратился на крышу бунгало и стал ждать, когда Ганс Слоун, он же Расплетин, займется своим любимым плаванием, а охотница до политических новостей уйдет слушать мюнхенское радио.
Все происходило с немецкой точностью, но только Мишель — с аквалангом за спиной и со всем, что при нем должно было быть, — всплыл, чтобы сориентироваться с обстановкой вокруг, как услышал рокот винтов приближавшегося вертолета. Мишель находился у самой скалы, а пловец метрах в семидесяти от него и достаточно далеко от берега. Вертолет завис над нарушителем порядка купания, и в рупор ему по-испански и по-английски предложили не удаляться от берега на столь большое расстояние, а еще — лучше вернуться на пляж.