Род понял, что Пятый недоговаривает… И на всякий случай возразил:
— А специальный крем? Теперь помазал подушечки пальцев и бери, трогай что хочешь. Никаких тебе отпечатков пальцев. А бумага, которую вы привезли? Кристина не нарадуется. Извлекает из пакета лист, прикладывает к интересующему нас тексту и через три секунды обратно лист в пакет. И проявление легче, чем шляпу снять.
— Это все верно, Мишель, дорогой мой, но ты ведь понимаешь, что не о креме я говорю. Хочется иной раз и «за жизнь» поразмыслить. Я постарше тебя. Мы мечтали в свое время о справедливом, свободном и светлом будущем…
— Ну, и что? — как бы подзадоривая, сказал Род.
— А то, что мечты не сбываются…
— То есть?
— С годами получилось, что страны капитала вовсе не «загнивают», как нас учили. Жизнь иначе повернулась: там прогресс налицо и трудящиеся не желают революций. Они улучшают свою жизнь борьбой профсоюзов. Верно — и это печально, — бывшие рабочие, к примеру мексиканец Фидель Веласкес, становясь у рулей профсоюзов, тут же предают интересы своего класса, идут на службу капиталу, буржуазным правительствам. Но ведь и в соцлагере дело обстоит не лучше. Вот в Союзе сейчас идет смена поколений. В тридцать седьмом, в Испании, я не сомневался в справедливости нашей борьбы, считал вполне обоснованными даже репрессии против тех, кто мешал, становился в оппозицию. А теперь выходит… были уничтожены наиболее умные и честные люди. И кто встал на их место? Бюрократы, подхалимы, стяжатели… В Москве теперь я не был принят, как прежде. И мне показалось, что я не из той обоймы. Разные теперь у нас цели, жизненные принципы. Не за светлое будущее там радеют, а за жирный кусок пирога в настоящем.
Род вспомнил беседу с Мировым, но, стараясь рассеять печаль собеседника, все-таки возразил:
— Это вас показалось, наверное… Напрасно так переживаете. Много работали последнее время, пережили немало. Надо отдохнуть, показаться врачам.
В гостиную вошла жена Пятого — верная спутница жизни. Она не могла слышать их разговора, но и ее лицо выглядело озабоченным. Она пригласила к столу, и там пошел обычный светский разговор.
После этой встречи Мишель не сразу поехал домой, а припарковал свой «форд» к обочине у Парка Америки. Надо было развеять суетные мысли, подумать… Тревожная догадка не заставила себя ждать. Видимо, в ГРУ остались недовольны Пятым за его депешу с информацией Сорок четвертого о возможном смещении Хрущева. Многоопытный шеф резидентуры почувствовал, что в «Аквариуме» не исключена возможность разработки плана его замены. «Все это так, но пусть попробуют за здорово живешь найти и подготовить адекватную фигуру Пятому!» — заключил Род. И, успокоившись на этой мысли, поехал к себе.
Не прошло и трех недель со дня той беседы с Пятым, как Кристина пришла на встречу с ним и принесла еще одну неприятную новость. Она вручила Роду целый пакет копировальных листов, но при этом сообщила, что ее муж, произведенный в полковники, отзывается в Вашингтон для получения нового назначения по службе.
Род с тяжелым сердцем назначил встречу Кристине и Сорок четвертому на ближайшие дни. Обговорив с ними все, что требовал профессиональный долг, Мишель, с нескрываемой грустью в душе отужинал с отъезжавшими. Осталась убежденность, что они остаются не только друзьями, но и единомышленниками.
И Пятый, чего он, по правилам разведки, не должен был делать, пригласил Кристину и Эдварда в «Амбасадор», один из лучших и наиболее дорогих ресторанов столицы Мексики. О многом они переговорили, легко перескакивая с одной темы на другую, с английского на французский. Кольнуло упомянутое в разговоре недоверие Сталина и его преемников к западным «лженаукам». Из-за этого Советский Союз, его наука и, главное, экономика потеряли многое, отказавшись здесь, в Мексике, от информации, которую отец кибернетики Норберт Винер был намерен передать России. Открестились, посчитали великое открытие «мракобесием». Теперь пожинают плоды своего невежества.
…Поскольку Мишель Род не мог выдать себя за американца или хотя бы легализовать себя сотрудником одного из учреждений США, Пятый взял Сорок восьмого себе на связь. На том и простились.
Вскоре, условным письмом, Кристина и Эдвард сообщили, что полковник назначен военным атташе в Уругвай.
Пятый тем временем хирел на глазах. Род с грустью сознавал, что обожаемый им шеф снизил прежнюю активность. И не только по причине ухудшения здоровья. Он было оживился, когда агент-кадровик Генштаба доставил информацию о разногласиях среди военного руководства США после убийства Джона Кеннеди. Важной новостью было то, что Пентагон в нынешней международной обстановке более не считает достаточным применение в своей деятельности только «классических военных методов и средств». Тот же агент сообщил, что известный генерал Максвел Тейлор выдвинул новую стратегическую доктрину «гибкого реагирования», по которой США обязаны быть готовыми активно применять силу при любой ситуации, прямо или косвенно угрожающей безопасности Соединенных Штатов. В этой связи генерал Тейлор и замминистра обороны Джилпатрик добились решения нового президента страны максимально использовать науку в целях усиления мощности вооруженных сил США. Джилпатрик обосновывал эту необходимость тем, что «любая военная программа должна рассматриваться как средство достижения политических целей».