— Ну, ты хорош! Рад твоим успехам! И Галя хочет тебя видеть. А сейчас поедем в Имэл, — и Родион перешел на французский. — Раньше там был Коминтерн, потом Комитет номер четыре при Совете Министров — это когда мы учились в Академии. Затем этот комитет стал достославным ПГУ. За спиной ВДНХ. Знаешь?
Петр кивнул головой и вспомнил рассказ Хавьера Герреро, к которому так неожиданно однажды тесть затащил его с собой.
По дороге говорили о пустяках. Петр не забыл бытующее в ЦК правило — каждое ухо шофера цековского гаража, скорее всего, принадлежало осведомителю КГБ.
Когда получили пропуска и зашагали по дорожке липового парка, отделявшего проходную от огромного, с колоннами, серого «сталинского» здания ИМЛ, Родион сообщил:
— Тащу сектор, старик. Не по твоей части, но важный! Посмотришь, сразу схватишь атмосферу, которой дышим. Ничему не удивляйся. Об этом посещении Мещерякову ни слова!
В просторном зале собиралось заседание отдела истории Великой Отечественной войны Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС с приглашением ведущих историков и представителей Генштаба Министерства обороны. Уже собралось больше ста человек, а народ все подходил. Маститые ученые солидно переговаривались. Чувствовалось, что тема собрания всех волнует.
Родион пояснил, что предстоит обсуждение недавно вышедшей в свет книги доктора исторических наук А.М. Некрича «1941. 22 июня». 50 тысяч экземпляров разошлись за неделю. В Москве уже на третьи сутки эту книгу нельзя было купить. Она привлекла интерес читателей тем, что была написана на основе данных, взятых из секретных архивов. В том числе из материалов по внешней политике Германии.
Места за столом президиума заняли автор книги, а с ним бывший профессор Военно-политической академии имени Ленина полковник Деборин, генерал-майор Тель-пуховский и профессор, доктор наук, генерал-майор Болтин, которому отвели роль председателя.
Первым получил слово руководитель отдела истории Великой Отечественной войны, доктор экономических наук Деборин, один из авторов и редакторов 12-томной «Истории Второй мировой войны». Он солидно откашлялся и начал:
— Книга затрагивает важнейший и малоисследованный вопрос. Отдел оценивает ее в целом положительно, но его мнение расходится с мнением Комитета по делам печати. Выводы, сделанные автором, понятны, но в книге имеется ряд противоречий. Главный вопрос — причины наших неудач в начальном периоде войны. В разделе «Предупреждения, которыми пренебрегли» все сводится к тупому упрямству Сталина.
В зале установилась напряженная тишина. А Деборин продолжал:
— Это поверхностно. Это означало бы, что со смертью Сталина проблема снята. Но это неверно. Дело не только в Сталине. В одном случае автор опирается на маршала Голикова, бывшего в те годы начальником разведуправления Генштаба РККА. Но Голиков не столько информировал, сколько дезинформировал правительство.
Петр ощутил, как сжалось сердце. Куда клонит профессор?
— Сводки Голикова иногда сплошная дезинформация. Они делились на две части: в первой — «сообщения достоверные», и в них данные о том, что Германия готовит вторжение в Англию, во второй — «сведения недостоверные», и среди них, например, донесения советского нелегала Рихарда Зорге о сроках нападения Германии на СССР. Критику культа личности надо вести глубже. Находились люди, которые составляли различную информацию в угоду Сталину вопреки правде. С них тоже надо спросить. На следующем заседании отдела объективно оценить деятельность Голикова.
Родион нагнулся к уху Петра и прошептал:
— Так говорит, потому как знает, что маршала отправляют на пенсию.
Деборин сделал паузу, извлек из заднего кармана платок, вытер нос.
— Однако в оценке деятельности Сталина не нужно опираться на высказывания Хрущева. Они необъективны. Нельзя все валить на Сталина. Но вернемся к книге Некрича. В ней есть и ряд фактических неточностей. Например, сорокапятимиллиметровые пушки в действительности были бесполезны против немецких танков, и потому правительство сняло их с производства.
В зале зашумели. Раздались голоса: «Неправильно! Сорокопятка прошла всю войну и успешно боролась с танками!», «Не правительство, а Сталин!», «Снятие сорокопяток с производства — преступление!!», «Мы встречали немецкие танки кулаками!», «К началу войны не оказалось никакой противотанковой артиллерии!»
Деборин сложил руки на груди и ждал. Когда выкрики кончились, продолжил:
— Кроме того, из книги Некрича можно понять, что Сталин, Ворошилов, Буденный, Блюхер и другие знали о невиновности группы Тухачевского и тем не менее судили их.