«Наверняка это махальщик», – подумал Клос и рассмеялся от своей шутки.
– Смотрите, кто это у нас тут варится?! – от резкого возгласа Клос вздрогнул. – Запах такой, аж аппетит разыгрался. Будь у меня сейчас ложка побольше, добавил бы картошки, грибов и сварил бы отличный суп! – Около чана, в котором купался Клос, стоял Пигль с крошечным полотенцем на плече. Он был таким высоким и внушительным, что мог смотреть на Клоса без всяких подставок из поленьев.
– Доброе утро, Пигль, – смущённо пробормотал мальчик, – да вот, Бастьен сказал, что перед прогулкой необходимо посетить купальни.
– Конечно! И перед прогулкой, и после прогулки, и иногда даже между прогулками. Ты разве не слышал, что чем больше и толще человек, тем сильнее он любит баню? Это дело, парень, очень полезное: прочищаешь каждую ворсиночку. А знаешь, сколько их у меня? Раз в пять больше, чем у тебя.
Пигль оценивающе посмотрел на тщедушные плечи мальчика.
– Нет, пожалуй, не меньше чем в десять! – он вновь расхохотался. Казалось, что, чем бы Пигль ни занимался, всё доставляет ему удовольствие. – На прогулке смотри в оба, этот прохвост Бастьен – тот ещё «супчик», ну или, скорее, «кисельчик»! Столкнёт тебя прямо в море – и поминай как звали, а сам потом скажет, что поскользнулся!
Клосу стало не по себе от таких шуток:
– Может, лучше тогда начать осмотр с нижних этажей? Когда ты в самом низу, падать, кажется, не так опасно?
– Когда ты в самом низу, то либо бояться совсем уже нечего, либо ты сам представляешь опасность! Ха-ха! Да и потом тебе сейчас вниз нельзя, там сейчас всё варится и скворчит: готовятся к завтрашнему торжеству. В твою честь, между прочим! Хотя это и для каждого из нас событие: даёт, так сказать, надежду на разноцветное будущее. Я вот на часок сюда заскочил. Сейчас попарюсь хорошенько и тоже туда. Как же такое торжество и без главного повара? Ладно, пойду набираться вдохновения!
Напоследок он зачерпнул воду своей могучей ладонью, облил мальчика и пошёл прочь, хохоча и отпуская шутки в сторону окружающих. На спине у Пигля красовался череп, лежащий на груде золота.
Клос набрал в лёгкие воздуха и погрузился в воду: «Странный какой. И чего ему всё время весело? Торчит в этом странном месте, то жарится сам, то жарит еду для других». Но настроение от вида знакомого у Клоса всё равно улучшилось.
Вдруг в спину мальчика ткнулась щётка, а потом ещё одна – от неожиданности он перевернулся и увидел, как два человечка болтаются на верёвках, которые уходят куда-то вверх, в пар, и держат в руках палки с продолговатыми мочалками на концах.
– Не крутитесь-с, – велел один из них, с мочалкой поменьше, и начал натирать мальчику уши, в то время как второй принялся за плечи и живот.
Они работали очень слаженно, но Клос не мог получать удовольствия от процедуры: к нему опять вернулись мысли о неправильном разделении обязанностей. И когда помимо двух тёрщиков к делу снова подключился сыпщик (чан теперь наполнился новым апельсиновым ароматом), а потом ещё и стучальщик с веником, он не выдержал и спросил:
– Уважаемый, – он не смог подобрать подходящего для домовят слова, поэтому сказал просто «уважаемый», – скажите, пожалуйста, вы давно здесь работаете?
Домовёнок, не прерывая работы, ответил:
– Да-с, господин, очень давно, сколько себя помню-с, всегда здесь работал.
– Тогда ответьте, пожалуйста, вот вы сыпете в воду этот вкусный порошок, почему бы вам сразу не принести с собой веник, как у вашего соседа, и не постучать им меня? Ведь так было бы проще, и вашему соседу можно было бы заняться чем-нибудь ещё.
– Я сыпщик, а не стучальщик, откуда мне знать, как стучать-с?
– Да, стучальщик – я, – подтвердил другой. И демонстративно постучал по руке веничком.
– Хорошо, тогда почему бы вам, уважаемый стучальщик, не взять у уважаемого сыпщика его каменную ступку и не высыпать содержимое в воду вместо него? Ведь это совсем нетрудно.
Клос старался быть очень вежливым, чтобы никого не обидеть. И всё же сыпщик сразу нахмурился, стучальщик перестал стучать, и даже тёрщики остановились.
Брови сыпщика продолжали оставаться сведёнными, он протянул каменную ступку Клосу:
– Вы, господин, сначала попробуйте-с, Говорить, стало быть, любой мастак!