И Краси так активно следовала этому образу жизни, что ее в самом деле вскоре смыло очередным потоком прямо вместе с ее домом. Бабун в то самое время, следуя, по наущению Краси, своему импульсу, ходил на рыбобол поболеть. Возвращается, глядь: ни дома, ни Краси!
Посмотрел Бабун, подумал: “И слава богу!”
И, следуя опять же только своему импульсу, пошел к себе домой - к Фио.
Встретив Бабуна, Фио обомлела: “смысл жизни” снова вернулся к ней! Стало спокойно и уютно в их семейной норке, и захотелось приготовить что-нибудь вкусное, а может быть, даже рыбенка завести? А Бабуну, который прежде был чужд философии, такой смысл жизни показался очень даже подходящим!
Теперь у Фио в Фишбуке новый статус. Знаете, какой?
"Будь веселой и счастливой, как это понимаешь ты... А не твои друзья и подруги!"
История трагическая, или “Давайте помянем Хьюго”
В полумраке затянутого белой материей зала собралось траурное собрание в память о безвременно ушедшем Хьюго.
Собравшиеся за траурным столом долго молчали. Наконец один из них - друг детства Хьюго, подняв вверх траурный жезл, начал речь:
- Друзья, - его голос нерешительно нарушил тишину, но постепенно обретал все большую уверенность, - Давайте помянем Хьюго! Каждому из нас… трудно осознать, что Хью нет больше с нами… Пусть я не всегда был с ним рядом, не вполне разделял его взгляды… Все же, я восхищался Хьюго с самых детских лет. Все мы чувствовали волну тепла и света, исходившую от него… Даже детское прозвище Хью было - «солнышко ходячее»… Вот он и устремился туда - наверх, к солнцу…
Друг детства смолк, погрузившись снова вместе со всеми в зависшую над столом траурную тишину. Другой из присутствующих решился нарушить молчание:
- Все мы понимаем, каким Хью был необыкновенным. Никогда не разгадать нам всех его загадок! Еще будучи рыбенком он говорил, будто сможет выбраться на сушу и там жить. Вроде бы, обычные детские глупости, но нет, скорее это было предчувствие, пророчество о собственной смерти...
При этих словах присутствующее в траурной зале вздохнули тяжело, но тут другой рыб подхватил приплывший к нему траурный жезл:
- Давайте же вспомним о жизни нашего дорогого Хью… Я был знаком с ним со времен учебы в рыбнивере, где он легко мог стать лучшим из студентов! Однако Хью не грыз гранитных книг, предложенных профессурой. Вместо того он откапывал в гранитотеках редчайшие камни, хранящие предания древности и сокровища изречений мудрецов. Быть может, я был первым, кому Хью поведал о тех четырех стихиях, в которых вертится Колесо Жизни: Земля - Вода – Воздух – Огонь…
Но не все из собравшихся были друзьями Хью. Кто-то из противников перебил речь увлеченного апологета:
- Что же, по-вашему, из-за какой-то сомнительной теории стоит кончать жизнь самоубийством?! Какой пример ваш друг подал этим поступкам рыбоградской молодежи! Увлекал их в Безводную Пустошь своими абсурдными речами, и в итоге сам же поплатился гибелью за это сумасбродство!
Тут встрепенулась фигура, вся укутанная в белое, что до сих пор словно в некой прострации скорбно покачивалась над столом:
- Во-о-от! – плавно и горестно протянула, почти пропела она - словно героиня греческой трагедии. Голос ее часто срывался, она глотала воду широко раскрытым ртом, как будто пыталась проглотить слишком страшные для нее слова. Эта пропитанная горечью и болью прерывистая песнь ее была обращена к обвинителям Хьюго:
- Такие вот, как ВЫ - и погубили его...подзуживая его доказать… что он сможет дышать ТАМ… наверху - дышать пустотою… Вы просто завидовали тому, что Хью был талантлив, счастлив и любим! Он не мог поступить иначе… потому что никогда бы не позволил себе… струсить или солгать!... А он любил жизнь! любил так... как никто из вас никогда не сумеет любить!
Она умолкла, как будто задохнувшись на верхней ноте эмоционального накала, и медленно сползла вниз, не в силах продолжать далее свою горькую и страстную арию Обвинительницы… Кто-то бросился за врачом. Подплывшие подруги пытались успокоить ее, поглаживая плавниками. Еще пару дней тому назад они готовы были драться с этой рыбой за право называть Хьюго «моим», но гибель объекта обожания примирила бывших соперниц.
Поднялся шум, произошла какая-то возня, кого-то выставили вон. Шепоток обсуждения пробежал между взволнованных голов. Двое из присутствующих перешептывались: