Как ни торопились Ингвард и его спутники скрыться в нём, кроклохские всадники должны были настичь их раньше. Один из оврагов, встретившийся беглецам, был особенно глубок и левым своим концом уводил прямо в лес. По нему можно было добраться до спасительной чащобы, скрывшись от глаз преследователей. Но кроклохские всадники, конечно, заприметят место, где они исчезли, и, добравшись до оврага, бросятся в погоню по его дну. Поэтому на кратком совете решено было разделиться: Ингвард, Бодо и ещё три воина пойдут по дну оврага, остальные продолжат движение на виду у преследователей, чтобы отвлечь их от конунга.
Группа, возглавляемая Ингвардом, спустилась в овраг. Погоня с рёвом пронеслась мимо. Конунг и его спутники благополучно добрались до леса и вступили под его своды. Шум погони затих. Кроклохи не решились преследовать беглецов в ночном лесу.
Среди деревьев норманнам приходилось идти, взявшись за руки, чтобы не потерять друг друга из виду в темноте. Вокруг царила тишина. Даже ветер не осмеливался шуметь в замерших ветках. Свет луны лишь в очень немногих местах пробивался через густые кроны, превращая подсвеченные им стволы и ветви в уродливых призраков.
Заметив впереди просвет, отряд направился туда и вскоре вышел на широкую просеку, где лежали столетние сосны, сломанные как тростинки или вырванные из земли с корнями. Деревья были повалены только что: на земле отчётливо виднелись отпечатки гигантских ног.
— Здесь прошёл великан… — в суеверном ужасе зашептали воины.
— Эти следы приведут нас к башне, — сказал Ингвард. — Поторопимся! Мы должны добраться до неё до рассвета!
— Государь, возьми волосок из шкуры оборотня, — обратился к нему Бодо, — может быть, он поможет тебе.
— Пустое, — отмахнулся Ингвард. — Оставь его для себя, а ещё лучше — выброси. Эти волоски скорее погубят нас, чем помогут.
И он двинулся по просеке. Бодо и трое воинов молча зашагали за ним.
Через какое-то время путники устроили короткий привал. Бодо, незаметно для Ингварда, сунул ему в карман оборотнев волосок; второй он оставил у себя.
Они двинулись дальше и наконец вдали, куда уводила просека, увидели багровые огоньки.
— Похоже, там великан… — прошептал Бодо. — Это его глаза…
— Там должна быть башня, — отозвался Ингвард.
Путники, чтоб не привлечь к себе внимание, сошли с просеки и зашагали по лесу вдоль неё. Два багровых огня приближались, и наконец показалась округлая башня с плоской зубчатой вершиной. Свет горел в двух её верхних бойницах, отчего они походили на горящие глаза.
До башни оставалось совсем немного, когда ближайшие сосны странно закачались, заскрипели и замахали разлапистыми ветвями. Две из них, резко изогнувшись, обхватили одного из воинов Ингварда своими ветвями, превратившимися в цепкие колючие руки, подняли в воздух, и, распрямляясь, на глазах у поражённых спутников разорвали несчастного пополам. Окровавленные куски упали к ногам его товарищей.
Вот она, та колдовская защита, о которой предупреждала Гуигма! Деревья вокруг башни ожили, став злобными кровожадными существами, готовыми разорвать любого, кто осмелится пройти мимо них.
Норманны отпрянули в ужасе, обнажили мечи, отбиваясь от тянувшихся к ним со всех сторон ветвей, но на месте одной отрубленной ветки вырастало две. Ингвард приказал возвращаться на просеку, где ветви не могли до них дотянуться. Но вместе с ним туда вышел только Бодо. Остальные погибли, растерзанные заколдованными деревьями.
— Ты заметил, государь, что ветви, едва коснувшись нас, тотчас отдёргивались? — спросил оруженосец.
— Да, мой верный Бодо, — отозвался конунг. — Только в чём тут причина, я понять не могу… Наверное, эти лесные страшилища почуяли в наших жилах благородную кровь…
— А я полагаю, что нас выручили волоски из шкуры оборотня, — сказал Бодо и, наклонившись к конунгу, достал из его кармана волосок, отливавший при свете луны ярким серебром. — У наших воинов не было этого спасительного средства и потому они погибли… Возьми его, государь, и спрячь обратно в карман: думаю, он ещё сослужит тебе службу!
Ингвард с минуту разглядывал странный волос, затем убрал его к себе за пазуху.
Приближаясь к башне, Ингвард и Бодо всё более убеждались в её сходстве могучим великаном, наводившем ужас на целые армии. Её верхушка походила на шлем; два выступа на стенах могли сойти за руки; высокая, зиявшая чернотой полукруглая арка, делившая основание башни на две части, делала это основание похожим на расставленные ноги. И всё же это была только старая башня с каменными стенами, поросшими мхом. Зубцы на её плоской верхушке потрескались и частью разрушились от времени, редкие тёмные бойницы зияли мрачной чернотой, дубовые ворота, которые когда-то закрывали вход в арку, валялись в пыли, сгнившие от дождей и ветров.