– Зачем вы перебили заработок у Чигорина? – спросили позже у Алапина. – Ведь вы в деньгах не нуждаетесь. Что вам лишние сто рублей?
– Сто рублей никогда не бывают «лишними», – ответил Алапин. – Впрочем, я сговорился с Граббе не только из-за денег. Во-первых, я люблю анализировать и шлифую позицию не хуже вашего Чигорина, хотя и думают, что я уступаю ему. Во-вторых, я собираюсь обосноваться во Франции, и у меня будет «рука» в посольстве. И в-третьих…
Алапин замялся.
– Хотели насолить Чигорину?
– Нет, просто чуть-чуть подбавить соли, чтобы вскипел как следует!
Чигорин также испытывал к Алапину явную антипатию из-за крайнего теоретического догматизма Алапина, апломба, с которым тот отстаивал свои ошибочные взгляды, из-за постоянных его попыток сорвать дело объединения русских шахматистов, которому Михаил Иванович посвятил всю свою жизнь, и из-за недопустимых, неэтичных выходок Алапина по отношению к Чигорину, о которых будет рассказано далее.
«Рождественский» турнир был первой встречей этих двух вечных антагонистов в ответственном соревновании. Проходил турнир с 25 декабря 1878 года по 3 января 1879 года в «столовой дешевых обедов госпожи Мильбрет». Как видно, владельцы ресторанов учли выгоду привлечения шахматистов для «перевыполнения плана» по реализации залежавшихся съестных припасов и главным образом спиртных напитков.
Играли с песочными часами с семи вечера при контроле времени на обдумывание – двадцать ходов в час. Можно было по взаимному соглашению играть и без часов, но с обязательством закончить партию к часу ночи, иначе она засчитывалась как ничья.
Весь турнир Чигорин шел на первом месте, сделав лишь ничью с Шифферсом и победив остальных участников, но в последнем туре проиграл Соловцову, и его нагнал Алапин. Оба набрали по 6½ очков из восьми возможных.
Алапин проиграл Чигорину и сделал ничью с Ашариным. Третье и четвертое места поделили Соловцов и Шифферс – по 5½ очков.
Чтобы определить победителя, между Чигориным и Алапиным, согласно регламенту, была сыграна добавочная решающая партия, закончившаяся убедительной победой Михаила Ивановича, ставшего фактическим чемпионом России.
Чигорин получил первый в своей жизни крупный приз – 125 рублей, равнявшийся его более чем четырехмесячному жалованью. Ольга Петровна тоже была довольна. Но – увы! – именно этот первый крупный материальный успех повел к трагическому финалу первой любви Чигорина.
– Молодец, Миша, – целовала Ольга мужа. – Вот что значит перестать возиться с журналом! Тогда и от шахмат можно пользу иметь. Я так рада, так рада. Нам деньги ой как нужны! Давай их мне и решим, что надо купить в первую голову. А к чаю принесу торт!
Однако у Чигорина был не радостный, а виноватый вид.
– Деньги? Хм… Денег у меня, Оля, нет.
– Как? Почему? Ты что – долги отдал? Могли и подождать. Есть более неотложные нужды.
– Вот, вот! Ты знаешь, ведь я снова должен выпускать журнал, а то за прошлый год недодал подписчикам шесть номеров. Нехорошо. Ну и я…