— Да куда ты руки… Стоп. Ты сейчас серьезно?
На миг почудившийся хрип уже подзабытой рации заставил проигнорировать бесстыжие заигрывания ниже пояса.
— Может быть. А может и нет. Полагаю, всему есть разумное объяснение, в том числе и твоему исключительному занудству… Отвратительной правильности. И чудесному появлению… Иначе, отчего же камни сияют, а? Уж не оттого ли, что библиотеки забиты «праведными рыцарями» не хуже пустых голов? Порой для нужного ответа достаточно посмотреться в зеркало…
— Херня! Ложь, звездеж, и провокация! Руки убери!!! Грабли прочь, сука тупорылая!
Взбесившееся сердце требовало кислорода, но каждый вдох обжигал грудь, застилая глаза непроницаемой пеленой. Ноги подкосились, и если бы не сверхъестественная сила тонких женских рук, моя бестолковка превратилась в то же месиво, что и сознание.
— Это гипотеза! Предположение! Успокойся же, ну⁈ Дыши глубже, вот так, да… Вдох выдох, вдох выдох. Хороший, хороший, тише-тише… — суетясь и бледнея мелом, пыталась переобуться ведьма.
Но сделанного не воротишь — я уже «смешарик».
Охренеть гипотеза, конечно… Меня много за кого принимали, но за потустороннюю херню — впервые.
Нет, ну я тот еще пассажир, но человек, блин! У меня стопудово и мать была и отец, и в школу ходил и… Блин, да как бы память не чудила, я же микрофонщика помню! И замполита! Смутно, но помню. Танки, самолеты, интернеты, — местные про такое слыхать не слыхивали! У них фантастику-то лет через триста изобретут — не может такое из воздуха появиться. Хоть с шизотерикой, хоть без.
Нельзя просто взять и придумать целый мир. В котором еще и свои миры выдумывают…
А с другой стороны, про рыцарей… Не я ли сетовал на тягу местных к пафосу? К дурацким названиям всего и вся, к надрывным историям, театру, к романтизации гопников в доспехах? Даже без стараний Эмбер горожане хороводы водили. Ожившая мечта, едрить ее в сраку. Бетмен недоделанный…
— Чушь, полная чушь…
И все же, как там «писюкастый» меня обзывал? Как все эти какодемоны слюной исходили едва завидев? Боялись же, сволочи… Как межвидовая борьба — волки с собаками друг дружку ненавидят, именно потому, что слишком похожи. Кушают одно и то же, да плодятся одинаково — гибридов меж собой делают как два пальца. А природа такого не любит, вид должен бороться за свое существование, а не смешиваться с другими, иначе какой же это естественный отбор?
Кровь опять же — на кой черт антиквару понадобилась моя кровь чтобы своего «доброго божка» слепить? Просто по приколу? Или как острая специя к заветренной котлете, дабы душок отбить и не травануться?
Нет. Уж насколько демоны антинаучным бредом являются, но это вовсе за гранью. К тому же, где сверхспособности? Где ангельские крылья? Почему вместо огненного меча грязные берцы, а вместо нимба протекающая кукуха?
Умение соваться в каждую подвернувшуюся жопу хоть и кажется невероятным, но на суперсилу тоже не тянет.
И все же стремно. А вдруг ведьма в точку попала? Вдруг тот мужик, которым я себя считаю, так и остался там, под бетонным обломком? Вдруг я правда всего лишь сраное ожидание и Иванушка-дурачок из детских сказок? Ожившее чудо в перьях из чужих хотелок? И если допустить невозможное, то из чьих? Местных или все же того несчастного лейтенанта, так и не успевшего отмолить свои грехи?
Или все вместе. Коса сплелась с камнем в эротическом угаре, под песнопения целого хора и одного солиста. Мотивы разные, миры чуждые, а хотелка одна на всех. Простая как палка, непостижимая как глаз на жопе. Крошка-сын пришел к отцу и сказала кроха, чтоб всем было хорошо, никому не стало плохо. Счастье для всех даром, и пусть лейтенант уйдет обиженным.
Подстегиваемый хрипом мертвой рации, распнет себя на голгофе противоречий, в тщетных попытках впихнуть невпихуемое. Вижу цель, не вижу проблем! Марш-марш на фарш! За коллективно-бессознательное.
Может и впрямь все так? Булькала ли вода в ушах озерной твари, трещали ли угли у клешнерукого, чудился ли «микрофонщику» мой последний приказ? Такой же преступный, как и наплевательский… Ведь необходимость. Ведь иначе никак. Жизнь взвода не стоит роты. Жизнь рыжей авантюристки не стоит города.
И если так, то в чем моя «вода»? Где та самая игла в яйце да ахиллесова пята? Не в моей ли собственной заднице притаилось оно, служа шилом, подстегивающим соваться туда, куда десяток мечей не заведет, будь они хоть трижды с членами?
Нет. Хватит. Даже мое, порядком растраханное сознание такое уместить не способно. Смешная теория, забавная, но ну ее нахрен… Проще киту крылья приделать, чем найти псевдонаучное оправдание происходящей паранормальщине.
Да и Христос из меня как из деда непорочное зачатие… Апостол бухла, епископ маразма.
— Конечно, ну ее… Глупость сказала, шутку! — с готовностью закивала Киара, гладя мою голову и продолжая сюсюкать. — К тому же, камни сияют и в руках колдунов — честно-честно! Даже у пустоголовой Лилли искрится!
Чуть оклемавшись от разрыва шаблона и убедившись что на руках не кровоточат стигматы, а в небе не сияет пьяная рожа хрыча, я обнаружил себя сидящим на земле у тележного колеса. Руки шерудили по голой груди, пытаясь отыскать карман с сигаретами. Сообразив, что массирую собственные соски, я быстро огляделся — слава богу, кроме рогачей никого не оказалось.
— Чего за камни-то хоть? Ну эти, которые стекляшки?
— Вот талант момент упустить! — сюсюканья прервались на середине, а взамен жалобной, в общем-то, неплохой девчонки, вернулась самодовольная ведьма. — Испорти воздух, не так досадно было…
Как и у меня с шизотерикой, Киара не выносила когда спрашивали того, чего она не знала.
— У отца они тоже были — питательность взвешивал, взаимосвязи выявлял, прежде чем… Кхм, не стоит вскрывать такие темы… А как такие же камни оказались у наемников… У меня есть пара догадок, но…
— Так, сразу нахрен! Отставить догадки! Новое правило, прежде чем играть в угадайку — запаси корвалола, окей?
Хорош на сегодня. А то еще немного и реально церковь строить придется. «Он чокнулся за наши грехи»… Не, проще уж взяться за версию Киары, где иллюзии местных на тему рыцарства послужили повесткой для старлея, крутившего вертолетом все эти иллюзии на известном органе.
Тоже бред, но хоть на кресте распинаться не придется.
Никакой я не ангел и не демон, а просто придурок, с нервным тиком на почве вины. Банально. Как по учебнику.
Видимо, что-то на моей роже продолжало беспокоить ведьму. Присев к колесу, она положила руку на мою грудь:
— У плохих всегда находится оправдания. Теперь вижу, у хороших тоже… Хочешь, я тебя утешу, а? Со мной может быть очень хорошо…
— Зато со мной не очень.
Ведьма ничего не ответила, лишь помогая мне подняться и протягивая китель. Впервые за все время нашего знакомства, ее улыбка не отдавала плотоядным оскалом. А простым, человеческим пониманием.
Отличная мы парочка, ничего не скажешь…
С каждым новым пройденным к Грисби километром, солнце казалось все холоднее. Пусть от города до холмов всего пара-тройка сотен километров по прямой, но разница в климате ощущалась сразу — возвышенности, сразу понятно.
Дабы пройти наиболее крутые подъемы караванщики все чаще разгружали повозки, чем немало тормозили эскадрон. Однако капитан оставался верен идее «охраны торгашей», выдавая пафосные тирады на тему «долга». Оценив как рожи нескольких присяжных рыцарей становятся кислее с каждым днем, я все же присоветовал должнику поделиться «долгом» с приближенными. Покраснев и попросив никому не рассказывать, он разделил с остальными взятку, полученную от торговцев. Перепавшее мне, немедленно осело в карманах Гены.
В итоге, Перекрестный замок мы увидели на неделю позже назначенного. Клебер, вызвавшийся известить лорда о приближении эскадрона, смотрелся на фоне огромного Куролюба будто хитровыделанный ятаган на фоне рыцарского меча.
Из-за мужских спин и конских задниц было сложно что-то разглядеть, но судя по треску костей и веселому писку, старик вовсю тискал свою ненаглядную виноградинку. Облегчение на морщинистом лице говорило, что слухи о засаде дошли сюда гораздо раньше нашего.