Несколько пар глаз впились в лоснящуюся от собственной важности блондинку, но она не спешила с объяснениями, неспешно возясь с корсетом и напоминая, кто аристократия, а кто быдло колхозное. Приятно видеть, что никакие пытки не отучили ее от тяги к пустому выпендрежу. Милая она, все таки. Аж загляделся. Но сейчас совсем не время!
Вздохнув, я нехотя взял с будуара евнуха тряпку с белилами и швырнул ее в благородную моську, чем вызвал вспышку хохота у ведьмы.
Утерев щеку от дешевого мела и пронзив меня испепеляющим взглядом, Эмбер успокоила Киару локтем. Когда все виновные понесли наказание а справедливость восторжествовала, она наконец чинно подобрала ноги по себя:
— Как преданная поклонница театра, более не желающая сносить кривляния и косноязычие твоего выродка, я…
— Эллис, блин!!! У него имя есть!
Особистка скорчилась, будто лимон сожрала, но не удостоила оруженосца и взглядом.
— В сбивчивом пересказе от «того-у-кого-есть-имя», мы можем узреть незамысловатое «не одолел, примкни». Разумеется, припудренное и украшенное для ушей плебеев.
— Е-мое, ты по-русски… Тьфу, на нормальном языке говорить умеешь⁈ Или в тебя табуреткой швырнуть⁈
— Не можешь победить, присоединись! Не можешь наказать — награди! Не умеешь думать — молчи! Дери твое колено, да я тебя по бубенцам лягну, если сызнова перебьешь!
По словам особистки, вся эта фигня с назначением моей задницы на пост городского то ли мэра, то ли ответственного, на деле являлась простым политическим трюком. Мол, спьяну люди не догадался, какая за фигня вчера на площади стряслась, но как протрезвеет, так мигом сообразит, что инспектора публично опустили как распоследнего фраера, опарафинив при всем честном народе. Вот он подсуетился. Для «наказания» руки коротки, решил публично «наградить», дабы слабым не выглядеть.
Мол, отец особистки так постоянно делал, чтобы стравить вассалов меж собой.
— У такого пустоголового, как ты, вассалов быть не может, однако… Полагаю, все затеяно, чтобы ты из города не сбежал. Какой же хранитель станет выскальзывать ночью через ворота? Или, того хуже, жениться на внучке местного лорда и уезжать за сотню лиг на юг? А то вовсе, против своего «патрона» толпу поднимать да заговоры плести? Нет, то тогда не хранитель вовсе, а предатель да интриган. Одно против «Разорителя» идти, а другое — против целого пустого трона… — Эмбер прикусила бинт на пальце, раздраженно хмуря брови. — Скользкий слизняк. Одним словом все когти вырвал и замки запер.
Пока Эллис грызла пальцы давя в себе профессиональную зависть, голос подал Гена:
— Сир… Кхм, а вот Алексис…
В обществе особистки, он чувствовал себя донельзя неуютно.
— Ну давай-давай, рожай, чего там твоя Алексис?
— Она полагает, и я присоединяясь, что это… Кхм, объявление перемирия и приглашение на переговоры.
Эмбер задиристо фыркнула и, откинув челку со лба, уже собралась пояснить всем, кто тут идиот, а кто графиня, но резко затихла. Клацнув челюстью и наконец удостоив Гену раздраженным взглядом, она нехотя застонала:
— Полагаю, можно узреть и это… В самом деле, покажется странным, если в день такой милости, тебя арестуют и заключат под стражу. Вероятно, слизняк и впрямь ожидает тебя на аудиенцию… Однако это ничего не меняет! Только безумец сунет голову в пасть титана, от того что ему показалось будто он «улыбнулся»!
Аудиенция значит… А чего, логично. Раз я теперь типа мэра, то мне и мэрия положена, верно? Не в клоповнике же просителей принимать? Тем более, в княжеском кабинете уже весь город не по одному кругу сходил… Весь ковер в кучках.
В резиденцию зовет, к гадалке не ходи! Типа, печатями обменяться, а на деле — по душам поболтать. Вербовать будет, вот чего! Точно! Забороть не смог, значит покупать начнет! Не, от такого дареного коня не отказываются! Уж я ему так «продамся» — на похоронах тетрис изобрету, пока по частям в гроб сложат!
— Окей, я согласен! — мигом вскочил я с табурета. — Начинаем сейчас, готовность три минуты!
— Какого овса⁈ — едва не хором с Киарой заорала Эмбер. — Ты меня слышал⁈ Это западня! Считаешь, он тебя на полдник с пирожными пригласил⁈ Как бы не так — в пыточную! Нет, всякого сумасбродства я в тебе видела, но…
— Да не будет он меня резать, успокойся. — навернув по комнате пару кругов и едва не сшибив вскочившую Эмбер, я наконец отыскал заветную чесалку.
Я его раньше вскрою. Пусть только поближе подойдет.
— Да ты себя послушай! — к типичной напыщенности примешивалась дрожащая губа. — Если не инспектор, так князь! Рорик никогда не спустит такого оскорбления — ты ведь его перед всем городом унизил! Да по его же велению тебя на пороге схватят!
— Духу не хватит, ручки коротки и ладошки скользкие…
У Грисби-то едва хватило ягод в ягодицах, и то, лишь чтобы старательно «опоздать». А уж метросексуал никогда против инспектора не попрет, если тот сам того не захочет, конечно.
Слишком о законе да своей репутации печется. Лавры миротворца покоя не дают. Молодой слишком — всем понравится хочет.
Отмахнувшись от ошарашено сиркающего Гены и ворчащей Киары, я двинул к двери, но наткнулся на что-то мягкое, но очень решительное. Загораживая выход, Эмбер блестела увлажняющимися глазами.
— Я отправляюсь в Молочный Холм сегодня!!! — совсем по девичьи заголосила она на весь клоповник. — С тобой или без!!! Слышал⁈
Я уже хотел пожать плечами и убрать ее в сторону, но вовремя остановился.
Не гордыня в ней говорит, не властность, и даже не месячные. А просто страх. Боится она. И меня отпускать и снова одной остаться. Маленькой, замученной, без когтей и единого союзника. Одна мысль, что меня могут посадить в ту же пыточную, заставляет ее сердце пропускать удары.
Любит она меня, что ли? Еще в психушке вторую половинку поискала! Будто нормальные мужики кончились…
Эмбер явно боролась с желанием зарыдать в голос и закатить грандиозный скандал, на тему «останься, не то выгоню!», но из-за многочисленных зрителей, она не могла ударить в грязь лицом.
— Гордая, как носорог, а? — потрепал я ее по голове, бесповоротно взлохматив уложенные волосы.
Бледные щеки залились краской, а янтарные глаза с надеждой уставились в мои.
Нет, значит и во мне еще что-то человеческое осталось — еле-еле, а в груди что-то шевельнулось. Нафиг мне этот инспектор сдался? Тем более вон, из-под корсета соски выглядывают. Нормальные такие, маленькие, аккуратные и вовсе не отрезанные…
Долгий взгляд оборвал стон Киары:
— И эту плаксу предпочли мне… Это не слабоумие, это… Это… Да слов таких не придумано, вот что это! Губки жуют, глазками хлопают, хар-р-ртьфу!!! И эта туда же! — зыркнув на «не-сестру» и пихнув Гену, ведьма решительно сгребла мой локоть и тараном смяла Эмбер, буксируя меня в коридор.
Попытки высвободиться привели лишь к удару туфлей под колено и яростному шипению:
— Собрался, так идем! Я лично тебе эскортирую! Хочу убедиться, что тебя точно ломтями настругают! А потом вовсе твои останки сожгу, чтобы миазмы скудоумия весь округ не заразили… Волосики он ее взлохмачивает, бр-р-р! Возиться с соломой, когда рядом такой шелк — отвратительно! Непозволительная тупизна!
— Я, вообще-то уже как-то передумал… — ярость в лиловых глазах напомнила про мою смертность и помогла забыть про соски. — То есть, не важно.
Думаю, лучше не сообщать уязвленной ведьме, что я собирался захватить «не-сестру» вместо нее, иначе мои куски еще долго от стен очищать будут. Ну, или ее куски. Вон как от зависти губы надула.
Даже не уверен, это из-за наших с Эмбер соплей или Гены, который вдруг перестал так сильно шугаться вампирши, и, нет-нет, да кидает вороватые взгляды на ее бледные щеки.
Эх, с Клебером бы Киару свести, да мужику и так сильно не свезло. Ему другая ведьма досталась.
Глава 14
Вернувшийся конец
Теплое солнце и улыбчивые лица горожан лишь глубже погружали меня в уныние. Мало того, что выгляжу как полное чмо в грязных берцах и изорванном кителе, так еще и зеваю без передышки. Как бы не заснуть в процессе срыва мировых заговоров и свержения темных властелинов.