— Ага. И некому станет тебе долю засылать.
— И это тоже. А вообще — в твоем голосе слышится подозрение... Две бутылки. Две бутылки и большой мешок угля. — она перешагнула порог и закрыла за собой дверь. — Жду ровно до полудня, только попробуй опоздать!
С трудом подавив вспышку злости, я наконец понял, почему блондинка так любит швыряться в дверь стаканами. Как жаль, что я пью прямо из горла... Черт, неужели я себя с ней так же веду? И как она только терпит, блин.
Самое паршивое — доводы особистки и впрямь выглядят убедительно. Но есть одна маленькая деталь — если бы я действительно прислушивался к советам Эмбер — город не дожил даже до зимы.
Короче, послушай Фальшивку — сделай сам. Как бы бредово это не звучало, но я все же предпочту поверить словам лесной ведьмы. Хрена лысого тот задрот и его очкастая сестрица так просто от меня отделаются! Раз боятся, значит есть что скрывать.
Приняв судьбоносное решение и поискав взглядом бутылку с пойлом, я сообразил, что блондинка умыкнула ее с собой.
Окончательно расстроившись, я затушил свечу и улегся спать, даже не снимая штанов. Последней мыслью, промелькнувшей в моем сознании, стал вопрос — а нафига вообще Эмбер приходила? Могла ведь и утром зайти — зачем тащиться на ночь глядя?
— Соскучилась, засранка... — прилив сентиментальности помог расслабиться и отдаться долгожданному отдыху.
Теплые нежные руки, острые белые зубы, и удивительно желанное чувство беспомощности вперемешку со смиренной покорностью. Убей не понимаю — ну хочешь целовать, так целуй! Нафига язык-то прикусывать?
Блин вечно она такая... Не знаю откуда у Эмбер эта тяга к грубым заигрываниям, граничащим с легким садизмом, но не скажу, что жалуюсь. Уверенность и решительность ее действий всегда отзываются странным чувством безопасности. Хорошее ощущение на самом деле. Будто наконец снимаешь с себя удушающий груз ответственности и позволяешь позаботиться о себе кому-то другому, наслаждаясь мимолетным чувством беспечности. Повезло мне с девчонкой, что еще сказать?
Впрочем в этот раз было как-то иначе — ноздри не щекотал экзотический микс из мяты и легкого перегара.
Возникшим подозрениям и вспышке боли, взорвавшейся глубоко в голове, вторил пронзительный визг.
Вырвавшись из сладостных объятий эротического сна, я столкнулся нос к носу с жуткой реальностью. Полумрак моей спальни встречал бездонными глазами, неестественно бледной кожей и толстой струйкой алой жидкости стекающей по девичьим губам и капающей мне на грудь.
Пустые синие глаза и темная челка подсказывала, что чекисткой тут и не пахнет.
Склонившись надо мной, бледная девица из антикварного салона разглядывала перепуганную сотрудницу, то и дело взвизгивающую в дверях. Блестя длинным шрамом через все лицо, девчонка неумело выставила перед собой мясницкий тесак, опасливо пятясь назад и трясясь от страха. Похоже, она только-только зашла.
Борясь с диким головокружением и еще не до конца проснувшись, я попытался спросить, какого хрена здесь происходит, но выдал только набор неопределенных гласных вместе с бульканьем — язык конкретно распух а во рту отчетливо ощущался вкус собственной крови.
Тварь, облаченная в темные штаны и такой же свитер, несколько раз перевела взгляд с меня на девицу и обратно, словно размышляя, как поступить. Едва заметно поежившись от очередного испуганного вопля, она наконец вскочила с моей груди, молниеносно устремившись к визжащей брюнетке.
Но вместо перепуганной жертвы, тварь настигла лишь дорогой ковер — в последний момент я успел рвануть ее за лодыжку. Мне очень хотелось сказать что-то вроде «куда собралась — тебе за всю ночь плачено!», но шум в ушах и поиски ржавой чесалки на тумбочке не оставляли места для неуместных шуток. Нервы, блин.
Изуродованная дамочка в форме горничной продолжала паниковать в коридоре, прижимаясь спиной к стене, не в силах оторвать глаз от поднимающейся с пола темноволосой твари.
Борясь с накатившей слабостью и мутью в глазах, я наконец нашарил рукоять и выскочил из-под одеяла, стараясь не упустить шанс и вонзить ржавый нож в затылок незваной ночной фее. Но на ковре ее уже не было. Сообразив, что больше не слышу воплей и вокруг стало как-то слишком тихо, я с удивлением уставился на эротическое шоу, развернувшееся в коридоре.
Страстно вцепившись губами в несчастную горничную, бледная извращенка смачно причмокивала, не обращая внимание на отчаянное мычание партнерши, становившееся все тише и беспомощнее с каждым мгновением.