– Милорд Фальк готов к отъезду и просит вас спуститься во двор.
Джулия со вздохом отошла от окна. На крыльце холодный ветер подул ей в лицо, и она с опаской посмотрела на затянутое тучами небо.
Фальк, стоявший с Арви на другом конце двора, увидев ее, подошел. Джулия отметила, что он в доспехах, как и все рыцари, которые должны были сопровождать их в пути и служить далее Фальку как своему сеньору. Днем раньше Матильда и Вильгельм уехали в Англию, где Матильде, объявившей о том, что она ждет еще одного ребенка, предстояла коронация. В ее отсутствие Джулия оказалась старшей по рангу дамой, и рыцари смотрели на нее как на свою госпожу. Все молча, наблюдали, как Фальк подвел Джулию к Снежинке, усадил в седло и вручил Пьеру и Люку, которые должны были ехать по обе стороны от нее как ее личные телохранители.
В воздух взвились штандарты с гербом графов д'Арк, загремели доспехи, загомонили люди, рыцари с шумом сели на коней, кавалькада двинулась к воротам и загрохотала по навесному мосту. Где-то в середине ехала женщина, которая была слишком молода, чтобы согласиться с участью вдовы, и слишком честолюбива, чтобы закрыться до конца своих дней в тесных стенах монастыря. «Пусть они носятся со своей англичанкой, – думала Вернис, – все равно это ненадолго».
Они ехали на север мимо тучных пастбищ, мимо полей, засеянных пшеницей и ячменем, через лес, где росли буки, вязы и дубы. Погода прояснилась, и стальные шлемы, кольчуги, копья и шпоры ярко засверкали в лучах солнца.
Около деревни под названием Клерси Джулия увидела целое поле лаванды. Она упросила Фалька остановиться, и ей набили несколько больших мешков этими душистыми растениями. Она намеревалась наварить побольше лавандового мыла, ведь, как она успела заметить, норманнские рыцари не очень любили мыться, и от них так пахло, что к горлу подступала тошнота.
После короткого привала, во время которого все быстро перекусили и напоили коней из ручья, караван въехал в долину, сплошь засаженную яблонями. Фальк вспомнил, что где-то здесь находилась ферма, славившаяся своим сидром. Ферма оказалась там, где была когда-то, и Фальк купил шесть бочек сидра и дюжину свежих пирогов с яблоками. Хозяин фермы предложил купить пчелиные соты, и Джулия с радостью приобрела все, что у него было. Мед пойдет в пищу, а из воска можно наделать прекрасных свечей.
Фальк ворчал, что, дескать, жена значительно облегчила его кошель, но в глубине души был доволен ее домовитостью. Караван неторопливо поехал дальше с холма на холм и из долины в долину. На ночь разбили лагерь на лугу под стенами монастыря, где поужинали в трапезной, угостив монахов яблочными пирогами. Фальку с Джулией и Вернис были отведены комнаты, Эмма и Сандер устроились на тюфяках под их дверями, остальные же расположились в палатках. Анжуйцы распределили смены, и всю ночь двое из них бодрствовали.
Утро выдалось ясное и солнечное. Джулия, стоя у окна маленькой бедной комнаты, расчесывала волосы и смотрела, как Фальк ходит по лугу, разговаривая то с одним, то с другим, проверяя, все ли цело и все ли на месте. Она не понимала, что он говорит, но не заметить, с каким уважением его выслушивали и с какой готовностью бросались выполнять его распоряжения, было просто невозможно.
Джулия наморщила лоб. Будущее представлялось неясным, внушало страх. Вернис будет жить с ними? И кто тогда будет хозяйкой в замке, ведь Вернис – в этом Джулия была уверена – не захочет поступиться своим положением. Джулия со вздохом бросила щетку Эмме, которая только того и ждала. Надо было поскорее выходить, их ждали.
Вернис сидела уже на лошади, но Джулия, задержавшись, поблагодарила монахов за гостеприимство, за что получила от каждого по благодарному поцелую. Затем Пьер усадил ее на Снежинку, и они нагнали Фалька и остальных на северной дороге.
День разгорался. Джулия ехала в полудреме, блуждая взглядом по деревьям, полям и голубому небу и постоянно возвращаясь к темноволосому человеку, который ехал во главе кортежа на вороном жеребце.
– Эмма!
– Да, миледи! – Служанка подъехала поближе.
– Как будет по-французски «небо»?
– Le ciel, миледи.
Джулия несколько раз громко повторила слово.
– А… как будет «дерево»?
– L'arbre.
– А «птицы»?
– Les oiseaux.
– А как сказать «лошади»?
– Les chevaux.
– А как будет «мой муж»?
– Mon mari.
– Mon mari, – пробормотала Джулия, глядя на Фалька.
Он был без шлема, и взгляд Джулии задержался на его широких плечах и сильной загорелой шее. Ей вспомнились его прикосновения, как под ее пальцами напрягаются мускулы, когда они… В этот момент Фальк обернулся, их взгляды встретились, и Джулия залилась краской, словно выставила напоказ свои тайные мысли. Он улыбнулся ей, и она тоже улыбнулась и опустила глаза с такой очаровательной стыдливостью, что Фалька обдало жаром. Он пришпорил Драго, и жеребец рванулся вперед, унося его подальше от соблазна.
Следующую ночь они провели у верного Вильгельмова вассала в его тесном, темном и промозглом замке. Самым знатным путникам отвели три кровати, остальные расположились во дворе. Хозяин замка, Седрик де Вер, большой и шумный, все время отпускал соленые шутки и оглушительно хохотал. Его жена, изможденная, запуганная, за ужином не произнесла ни слова. Джулия, следуя примеру Вернис, не стала сидеть долго и, сославшись на усталость после двух дней в седле, пошла отдыхать, взяв с собой Эмму, которая пожаловалась, что Седрик ее лапает.
Пока хозяин пил и вел бесконечный разговор, Фальк погрузился в свои мысли. Ему вспомнился тот момент, когда они с Джулией встретились глазами. Этот миг запомнился ему особенно, потому что она впервые ему так улыбнулась. Фальку хотелось поскорее отправиться наверх и проверить, что кроется за этой ее стыдливой улыбкой, но его уход был бы воспринят как оскорбление. Кроме того, он был полон решимости держать постоянно на виду Жильбера де Слевина.
Когда наконец Седрик уснул пьяным сном прямо за столом и несколько дюжих слуг потащили его в спальню, а Жильбер устроился у очага, Фальк побежал вверх по лестнице.
И нашел Джулию мирно спящей между Эммой и леди де Вер. Ничего не оставалось, как лечь, завернувшись в одеяло, у очага в большом зале рядом с Сандером и пятью анжуйцами. Фальк полежал немного, прислушиваясь к завыванию ветра и шуму дождя и стараясь прогнать мысли о недоступной жене, а потом уснул.
Когда Джулия наутро спустилась в зал, Фальк был уже во дворе и там, на холодном ветру, готовил караван к отправлению.
Джулия остановилась у огня с чашкой холодного молока в руке, сделала глоток – и отставила кружку, почувствовав тошноту. Вероятно, из-за того, что в зале дымно и душно, надо выйти на свежий воздух.
На крыльце Фальк, который быстро шел к двери, обернувшись назад и крича что-то своим людям, наткнулся на Джулию, пробормотал извинения и схватил ее за плечи, не давая упасть. Его поразил ее больной вид – бледное лицо, темные круги под глазами.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он озабоченно.
Джулия кивнула.
– Просто немного мутит. Наверное, съела что-нибудь. Или от усталости.
Фальк снова отвернулся, посмотрел, как рыцари готовятся к последнему переходу, потом улыбнулся Джулии:
– Еще только один день, и мы будем на месте. Хочешь стать хозяйкой в своем собственном замке?
Джулию так и подмывало спросить, кто на самом деле будет хозяйкой в замке «Надежда» и чем будет заниматься Вернис, но она лишь сказала с улыбкой:
– Да.
Фальк провел тыльной стороной ладони по ее щеке, и, глядя друг другу в глаза, они почувствовали оба что-то такое… Но тут Фалька позвали, и момент был упущен.
Через несколько минут они оба уже сидели на лошадях и прощались с Седриком де Вером и его женой. Когда Фальк разворачивал жеребца, чтобы отвести его подальше от Снежинки, Седрик ухватился за узду и придвинулся к его уху.
– Будь осторожен, д'Арк, этот фландрский дьявол по ту сторону границы положил глаз на Бетюнский лес. Въедете в лощину, будьте начеку, можете нарваться на засаду.