– И доспехами, – поспешно добавил принц. – И не забудьте про копье, сэр Джеймс.
Повисла новая неловкая пауза, и Джим решился прервать ее.
– Боюсь, – сказал он, обращаясь к Эдварду, – ваше высочество не понимает, как трудно найти латы, которые точно подошли бы вашему высочеству. Мы сделаем все возможное, чтобы вооружить вас, но боюсь, вам придется довольствоваться шлемом и кольчугой. Вы можете рассчитывать также на щит. Что же до копья…
– Знайте, сэр Джеймс! – с жаром прервал его принц. – Лучшие учителя Европы учили меня пользоваться всеми видами оружия. И я не сомневаюсь, что в боевом искусстве я превосхожу не только всех присутствующих, но и тех, с кем мне предстоит встретиться завтра на пути к королю!
– Никто и не думал усомниться в этом, ваше высочество, – заверил Джим, – но…
– В таком случае вы просто обязаны раздобыть для меня доспехи, копье, а также все остальное рыцарское снаряжение, – высокомерно заявил принц. – Я приказываю вам!
Джим почувствовал легкую усталость. Все эти джентльмены, лорды и короли постоянно вели себя так, как будто играли на сцене. Первым делом они заботились не о том, чего хотели, а о том, что, как они думали, полагается делать в определенных обстоятельствах людям их положения.
Каждая титулованная особа стремилась не просто блеснуть храбростью, но угодить при этом именно на свой шесток… Памятуя о струящейся в его жилах голубой крови, Эдвард продемонстрировал королевский гнев, едва поняв, что его просьбу могут не выполнить.
Такая вот забавная, но притом и губительная, условность была присуща этому обществу.
Джим моргнул и разжал губы, желая ответить.
Но тут Брайен принял королевский гнев на себя.
– Простите, ваше высочество, – сказал он, – но я весьма опасаюсь, что сэр Джеймс прав. Мы преклоняемся перед вашим искусством владения оружием, но все же при столкновении со сплошной стеной всадников копье пригодится лишь в первую секунду. Я склоняюсь к мысли, что Дэффид со своими молодцами в самом деле легко выбьет всадников из седел, а коли так, то копья нам и вовсе не понадобятся. Мы полностью положимся на силу наших мечей. Более того, в ближнем бою выгоднее бывает пользоваться кинжалами, а не мечами. Что до меня, то я не премину прихватить с собой мой короткий топорик. Думаю, он сильно поможет мне в деле.
– Мы присмотрим для вас доспехи, ваше высочество, – пообещал Джим, – при первой же возможности, как только позволит время. Честно говоря, не надеюсь, что нам удастся найти что-нибудь подходящее. Но мы постараемся. Это все, что я могу обещать.
Гнев принца рассеялся так же внезапно, как и вспыхнул.
– Прошу вас, сэр Джеймс, сэр Брайен, а также всех присутствующих простить меня, – сказал он. – До Пуатье, где меня почти сразу вынудили сдаться, мне не приходилось видеть настоящей битвы, так что мне не довелось побывать в гуще сражения. С начала битвы и до самого пленения мне не удалось скрестить меч ни с одним противником. Так как же я могу после этого советовать вам, как лучше вести сражение? Я сделаю все, что вы предложите мне, джентльмены. Я готов одеться и вооружиться по вашему усмотрению.
– Благодарю вас, ваше высочество, – произнес Джим. – Это поистине царский поступок – не только командовать теми, кто сражается за вас, но и слушать их.
Принц расцвел.
– Этот урок я хорошо усвоил, – коротко ответил он и махнул рукой. – Продолжайте совет, я буду слушать вас.
– Благодарю, ваше высочество, – снова склонился перед ним Джим. Он повернулся к остальным: – Мы остановились на том, как пробиться сквозь рыцарей. Так вот, у меня есть мысли на этот счет. Наше построение…
– Построение? – переспросил Жиль.
– То есть группировка людей перед атакой, – пояснил Джим. – Я знаю, что вам кажется естественным просто выстроиться линию. Но она неизбежно будет разорвана, когда кони начнут обгонять друг друга. Атака в этом случае будет успешной, только если лошади скачут вплотную.
Он выдержал паузу, ожидая возражений, но их не последовало.
– А я хочу предложить другой способ вламываться в строй врагов, – продолжил он. – Он заключается в том, чтобы двигаться по-особому – клином. Такой строй выглядит как наконечник стрелы, выпущенной из лука.
Он снова замолчал, чтобы убедиться, понятны ли объяснения. Очевидно, все поняли.
– Главное, чтобы все держались как можно ближе друг к другу и разом вонзились в чужой строй, тогда импульс, создаваемый массой лошадей, поможет порвать оборону врага.
Он прервался еще раз.
– Пока не стемнело, нам бы следовало попрактиковаться в движении и атаке клином. Если мы найдем где-нибудь неподалеку подходящее место для наших занятий, чтобы никто не смог увидеть нас, то попытаемся преодолеть небольшое расстояние, двигаясь клином и держась как можно ближе друг к другу. На это нужно обратить особое внимание, завтра все это пригодится. Впереди пойдут тяжело вооруженные рыцари, все латники – сзади.
Он ожидал, что его весьма консервативные Соратники будут возражать против нового метода ведения боя, но с величайшим удивлением обнаружил, что все горят желанием испробовать его. Сложности возникли позже, когда они отъехали на полмили за деревья, растущие вокруг разрушенной часовни, и нашли небольшой лужок, где можно было поупражняться, не привлекая к себе внимания.
Возражения начались, когда Джим огорошил всех новостью: практиковаться они будут без доспехов – дескать, вдруг их все же заметят, – вместо копий и щитов придется взять в руки деревянные колья, причем из тех же соображений.
Последнее предложение большинству показалось просто насмешкой. Особенно рыцари чувствовали себя донельзя глупо, галопируя в тесном строю на лошадях с палками наперевес. Тем не менее Джим настаивал на своем, и в конце концов им пришлось согласиться.
Как он и обжидал, труднее всего оказалось заставить воинов держаться в строю. Кроме того, уже наполовину возбужденные битвой, они рвались вперед, желая, в своей манере, первыми нанести удар по воображаемому врагу. Тогда Джим решился на хитрость. Он сделал вид, что собирается использовать магию.
Для начала он велел Соратникам построиться клином, а затем спешился и медленно обошел строй, что-то бормоча себе под нос и размахивая руками.
Джим объяснил, что накинул на них волшебную сеть, которая будет связывать воинов вместе, что является единственным путем к победе. Причем магия будет не только удерживать их рядом, пообещал Джим, но и утроит силы каждого благодаря своим чудодейственным свойствам. А нарушиться их строй может только в случае, если хоть один из них перестанет касаться соседа: сила сети от этого пропадет.
Они искренне приняли его объяснения за чистую монету, так что Джиму даже стало неловко. Он, впрочем, утешил себя мыслью, что раз больше никакими силами их не удастся заставить держать строй, то, значит, он поступил верно.
К его огромному удивлению, всеобщая вера в магию оказалась столь сильной, что во время следующей попытки рыцари держались в строю как ветераны по меньшей мере пятидесяти подобных сражений, а после серьезно обсуждали, как каждый из них ощутил троекратное увеличение сил под действием магии.
– Это происходит потому, что магия позволяет вам объединить свою силу с силой рядом стоящего, – с непроницаемым лицом давал разъяснения Джим.
Это объяснение всех полностью устроило, но Джим, на всякий случай, прибавил, что это справедливо только при проведении атаки клином, и им не следует пытаться вставать близко друг к другу в обычном строю. Он понял, что излишняя готовность верить всему столь же опасна, сколь и слишком великий скептицизм.
– А теперь, – сказал он, когда упражнения наконец закончились, – нам следует позаботиться о лошадях для лучников и принца.
К моменту, когда он сказал это, строй уже распался на три группы, соответственно партиям среди людей. В первую входили Джим, его Соратники, принц и сир Рауль. Вторая состояла из латников, а третья – из стрелков Дэффида. Так как у лучников не было лошадей, то во время упражнений они просто стояли в стороне в качестве наблюдателей и тщетно пытались скрыть свой живой интерес к происходящему.