Подошел Эльвинг.
– Прекрати. Винер был моим другом, но сейчас не время расклеиваться. Надо сделать так, чтобы его смерть не была напрасной. Закончи то, что начал. Проклятье на тебя! Да очнись же ты! Слабак! Девчонка! Рыцарь трухлявый! – Эльф еще некоторое время упражнялся в красноречии, вспоминая все людские оскорбления, которые только знал. Загерий с некоторым испугом посматривал на эльфа – никто не мог безнаказанно разговаривать с рыцарем.
– Ты закончил? – поинтересовался я, когда эльф замолчал, исчерпав известные ему оскорбления.
– Да. Что ты собираешься делать?
– Сначала скажу спасибо. Ты прав, Винер не должен погибнуть зря. Винера жаль, но жизнь продолжается, как продолжилась она и после смерти Буефара.
В комнате воцарилась тишина. Никто не хотел нарушать скорбное молчание. Но в этот момент раздался возмущенный вопль Леонора:
– Что же это получается?!! Я оскорбил Энинга, и меня наказали понижением жалованья, даже плетьми грозили, а какой-то эльф при всех оскорбляет его гораздо сильнее, а его за это хвалят?!! Это называется справедливость?!
Загерий, непосвященный в наши отношения, с недоумением уставился на мага. Илья Муромец с Ролоном тоже не совсем понимали о чем речь. Мы же с Роном, Далилой и эльфом уставились друг на друга. Первой не выдержала Далила. Она схватилась за живот и покатилась со смеха. Потом расхохотался Рон, а, глядя на них, рассмеялись я и эльф. Через минуту уже смеялись все, кроме Леонора, который мрачно смотрел по сторонам. Рон же сквозь смех пытался что-то объяснить Муромцу, Ролону и Загерию. Кажется, это ему удалось, потому что смех зазвучал с удвоенной силой.
В дверь заглянул испуганный слуга, но на него шикнули и тот исчез.
– Это действительно несправедливо, – наконец проговорил я. – Хорошо, что сказал.
Я принял как можно более суровый вид.
– Господин эльф!
Тот вытянулся в струнку, подражая стойке смирно солдат.
– Вы оскорбили рыцаря и должны быть наказаны. Какое жалованье вы получаете сейчас?
– Никакого, господин рыцарь, – отчеканил эльф, весело посматривая на меня.
– Так вот, с этого дня будешь получать в три раза меньше!
– Слушаюсь! А почему в три?
– А чтоб Леонор не завидовал. Тебя я наказал сильнее, чем его. – Мы опять расхохотались.
– Кстати, – заговорил Рон. – Самое главное мы не сказали. Пока взрослые бегали освобождать тебя, я обнаружил корабль с красным парусом. Все, как ты говорил.
Мой смех мгновенно оборвался.
– Что ты обнаружил?!!!
Рон растерянно посмотрел на меня. Он явно ожидал другой реакции на свое заявление.
– Ну ты же сказал тогда чтобы мы искали корабль с алым парусом. Так я прошелся по набережной. Сегодня этот корабль подошел к причалу. Его трудно было спутать. У него самый верхний парус был алого цвета. Что-то не так?
– Зачем ты вообще это сделал? – Далила нервно шагала из угла в угол.
– Я же говорил, что мне надо было отвлечь внимание от настоящей цели поиска и корабль с алым парусом это первое, что взбрело мне на ум.
– Но ты мог по крайне мере предупредить нас…
– Не мог. В комнате было слишком много народа. К тому же, я надеялся, что моя дезинформация отвлечет шпионов Сверкающего.
– Но это чушь! Почему ты вообще думал, что это сработает? Ведь шпионы могли ничего не узнать об этом!
– Но они узнали, и это сработало, – успокаивающе заметил Ролон. – Лично я во всем этом вижу очень много положительного и очень мало отрицательного.
– Ах так! Значит мы бегали…
– Далила, успокойся. Не сильно мы и бегали. К тому же Энинг прав в том, что у нас не было времени на поиски этого корабля. Зато это показало нам как близко находятся шпионы. И заметь, как быстро они отреагировали.
– Я прошу прощения, – неожиданно заговорил Загерий. Все это время он молча сидел и внимательно слушал нашу беседу. – Вполне возможно, что все здесь сказанное меня не касается, но здесь слишком много разговоров о политике, шпионах и Сверкающем. Темы эти отнюдь не те, на которые могут разговаривать обычные путешественники. Однако я думаю, что имею право поинтересоваться тем, что вообще происходит.
– Какое право? – возмутился Леонор.
– Такое, что вы не попросили меня удалиться, а значит, вы все-таки доверяете мне… до определенного момента.
Глаза Ролона опасно блеснули, и я поспешно вмешался, опасаясь того, что тот может сказать… или сделать.
– Вы правы. Но я не могу все рассказать вам. Могу только пообещать, что то, что мы делаем никак не затрагивает интересов Византии.
Я коротко рассказал о нашей миссии, немного подредактировав свой рассказ. Я ничего не стал говорить о двух мирах, об опасности соединения обоих под властью Сверкающего. Сказал только, что мы ищем мага, способного противостоять магии Сверкающего и эти поиски привели нас в Константинополь. Сверкающий, зная о том, что мы действуем против него, но, не зная цели нашего путешествия, стремится нам помешать.
– У меня сложилось впечатление, что помешать он старается в основном тебе, – заметил Загерий.
Черт побери! Загерий оказался гораздо наблюдательнее, чем я думал.
– Просто здесь подвернулся я. На Днепре погиб один из наших спутников, теперь он постарался убрать меня.
– Понятно. Ловить на лжи я тебя не буду, хотя уверен, что рассказал ты мне далеко не все. Я бы тебе не поверил, но за несколько недель до вашего появления здесь агентурная сеть Сверкающего неожиданно активировалась. Более того, сюда было направлено несколько других агентов. Все это было сделано немного поспешно. Так, будто Сверкающий был уверен, что мы никак не будем ему мешать. Эта его ошибка помогла проследить несколько связей и ликвидировать многие его шпионские сети. Я помню те масштабные рейды. Но все агенты уверяли, что против Византии они действовать не намеревались. Задание они не знали. Его должны были сообщить им позднее, но они явно кого-то ожидали. Три дня назад оставшиеся на свободе агенты вдруг зашевелились. Они постарались взять под контроль все причалы и гостиницы. Так что здесь твой рассказ подтверждается. Да и их дальнейшие действия так же указывают на то, что у вас ведется какая-то своя игра затрагивающая Византию лишь косвенно.
– А откуда у вас такие сведения о действиях вашей разведки? – поинтересовался Ролон, подозрительно сверля глазами собеседника. – Насколько я знаю, вы с ней никак не должны быть связаны.
Загерий усмехнулся.
– Сразу видно, что вы новичок в Константинополе. Здесь если хочешь выжить, то поневоле научишься заводить нужные связи. Никогда не знаешь, что и когда может пригодиться. И уж если вы действительно хотите прижать Сверкающего, то можете рассчитывать на меня.
– С чего это? – осведомился Илья Муромец.
– Слухами земля полнится. Он уж слишком обнаглел. Подкуп кочевников для вторжения в наши балканские владения. Подстрекательство арабов для нападения на наши азиатские владения. Подозревают, что это именно он организовал секту отвергателей. Как видите, у меня есть причина помогать вам. Может эти зажравшиеся бюрократы, окопавшиеся в императорском дворце, не видят угрозы, но я человек военный и привык полагаться на чувства. И я чувствую опасность. Боюсь, что скоро начнется война и война большая. Сверкающий породил столько конфликтов своими действиями, что большой кризис неизбежен.
– А вы проницательный человек, Загерий, но с чего вы взяли, что будет война?
– Можешь мне не верить, милорд, но я чувствую это. Амстер снаряжает свои флоты и ведет активные переговоры с Китижем и Тевтонией. В Китиже значительную часть войск отводят к Балтике, где они собираются в гигантские лагеря. В Тевтонии тоже волнения среди баронов.
– Это тоже сообщил вам ваш друг?
– Кое-что он, но у меня есть и своя голова, – спокойно ответил Загерий Ролону, встретив его взгляд.
– Хорошо, – я принял решение. – Может вы действительно именно тот человек, который может сильно облегчить наши поиски.
Я посмотрел на Леонора. Тот пожал плечами.
– Я установил защиту сразу же, как только мы вошли.