Он тряхнул головой, чтобы отбросить всякие сомнения. В конце концов, молчаливое согласие Сибиллы на допрос может оказаться для нее намного полезнее, чем перспектива бессрочной осады.
По крайней мере ему так казалось.
Джулиан подошел к лохани, чувствуя себя триумфатором.
Он выскочил из импровизированной ванны быстрее, чем залез. Вероятно, если за ним кто-нибудь и следил, сторонний наблюдатель давился бы со смеху, услышав почти женский визг Джулиана, однако желание не замерзнуть до смерти пересилило боязнь выглядеть смешным. Казалось, что не меньше половины воды разлетелось по всему маленькому помещению. Он безуспешно попытался сохранить равновесие и схватился за стопку белья, лежащего на табурете, опрокинул его и, не удержавшись на ногах, упал на рассыпавшуюся груду. Поднявшись, он направился к кровати, выдернул из-под матраса покрывало, обернул его вокруг себя и с опаской покосился на лохань. На все еще колышущейся водной поверхности отражался огонь, и теперь Джулиан мог ясно разглядеть блестящие осколки, плавающие в воде.
Черт побери, лед. Эта стервозная леди приказала положить в его ванну лед! Ну не глупая ли баба?
Джулиан вынул руку из-под своего покрывала, потянул носом и тут же брезгливо отдернул голову. Нет, ему положительно требовалось хорошенько вымыться. Перешагнув через опрокинутый табурет, он поставил его на ножки и присел на краешек лохани. Собрав в кулак всю свою волю, Гриффин сбросил с себя покрывало и, схватив одной рукой смехотворно маленький лоскут ткани, другой – крошечный кусок мыла, погрузил их в ледяную воду. По меньшей мере он сможет кое-как вымыть волосы!
Мысли о Сибилле Фокс перестали его занимать.
Лежа в своей постели, Сибилла задумчиво разглядывала балдахин, чувствуя себя совершенно измотанной. Прошло уже целых три дня, как ее младшая сестра была похищена, затем освобождена и сочеталась законным браком. И сама Сибилла невольно оказалась впутана в каждое из этих событий. Ей пришлось вынести нелегкий путь верхом, съездив в Холлоуширское аббатство и обратно, подготовить Фолстоу к нападению королевских солдат, чуть было не погибнуть на крепостной стене, а теперь еще принимать собственного эмиссара Эдуарда в качестве гостя… Вместе с младенцем. До рассвета оставалась еще пара часов, но ее глаза никак не желали закрываться.
Зачем она только согласилась на эту сомнительную авантюру? Что ей мешает приказать своим людям пристрелить Джулиана Гриффина с первыми лучами солнца?
Возможно, она сама хорошо понимала, что, невзирая на основательную подготовку к осаде, окончательная победа была бы не на ее стороне. Королю ничего не стоит выслать своим людям подмогу. Даже если бы защитники Фолстоу отражали нападения одно за другим, рано или поздно все ее солдаты были бы перебиты или умерли с голоду. Конечно, у Сибиллы имелось несколько друзей, готовых оказать по ее просьбе любую помощь, но ей вовсе не хотелось ссорить их с монархом ради собственного благополучия. Да и сами эти друзья, откровенно говоря, подозревали, что у Сибиллы есть весьма весомые причины для конфликта с Эдуардом.
С точки зрения самой леди Фокс, у нее было лишь два пути: либо позволить замку пасть окончательно, погубив при этом преданных ей людей, либо согласиться на неожиданное предложение допроса. Второй вариант давал возможность протянуть время и придумать альтернативу сдаче замка. Только Сибилла не имела никакого представления, что именно нужно для этого сделать.
Побег? В Баварию, например, или даже в Персию. Только не во Францию. Она не смогла бы бесследно исчезнуть в стране, где родилась ее мать. Солдаты короля покинули окрестности замка, по крайней мере в видимых пределах, и не было ничего проще, чем собрать все монеты, которые ей удалось накопить, и просто исчезнуть в ночи, прихватив с собой старину Грейвза и оставив за спиной всю эту кутерьму вокруг Фолстоу.
Но тогда бы пришлось навсегда оставить своих сестер, их детей, готовых вскоре появиться на свет. Всех тех, кто был ее семьей. Она уже никогда не будет иметь собственного дома, более того, никогда не сможет вернуться в Англию. В конце концов – ей хотелось бы непременно с кем-то посоветоваться на этот счет – Сибилла и представить себе не могла, что кто-нибудь посторонний, например Джулиан Гриффин, будет рыться в грязном белье фамилии Фокс.
«Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам». Хм! Повернувшись через левый бок, Сибилла выглянула за завязанный край кроватного полога. Большие окна ее спальни все еще были окрашены ночной синевой и бриллиантовым мерцанием звезд.
Нет, она ни капельки не доверяла Гриффину. С какой стати? У Джулиана имелся и собственный интерес – Эдуард щедро оплачивал исполнение взятых обязательств. Кроме того, еще неизвестно, как король отнесется к отходу армии от стен Фолстоу. Итак, Джулиану Гриффину требовалось сотрудничество с ней, Сибиллой… Что ж, возможно, ей придется ознакомиться со всеми тонкостями шпионажа, пребывая в собственном доме. Ничего страшного, иногда Сибилла неплохо ощущала себя в ситуациях, которые были ей лично весьма неприятны.
«Если ваша мать была именно такой, как я подозреваю, то Фолстоу вам и не принадлежит…» Чертов переговорщик! Интересно, как много он знает, и, самое главное, каким путем к нему эти знания пришли? «Что ж, лорд Гриффин, давайте поиграем некоторое время, расскажем тебе немного, если ты сам так этого хочешь. Получишь у меня порцию простых истин…»
От этих мыслей она вдруг ощутила присутствие духа покойной матери, словно прилегшей рядом.
– Ну, я же не буду говорить ему всю правду, мамочка. – Она уловила в своем голосе нотки необычайной грусти. Такой тон Сибилла допускала, только разговаривая сама с собой, находясь одна. – Все свои обещания я выполню…
После этих слов ее напряженность начала спадать. Сибилла приказала себе заснуть, пусть ненадолго. И это у нее получилось.
Похоже, она сделала свой выбор.
Сесилия Белкоут сидела в постели, очнувшись от глубокого сна, и ее грудь разрывали рыдания. В холодном воздухе спальни, который совсем недавно был таким горячим от прикосновений любимого мужа, полоски от слез, ползущих по щекам, казались совсем ледяными.
– Сесилия, с тобой все в порядке? – озабоченно приподнялся на локте Оливер. – Тебя все еще беспокоит боль в руке?
Женщина попыталась сдержать прерывающееся дыхание и взять под контроль удушающие спазмы, чтобы не расплакаться.
– С рукой все в порядке, возможно, дурной сон. – Сесилия взглянула на окна, окаймляющие спальню: занимался рассвет.
Оливер уткнулся лицом в подушку, словно птенец, ищущий защиты в мягком тепле матери. Его слова звучали сонно, челюсти едва сдерживали накативший зевок:
– За последние несколько дней, как мне кажется, ты уже получила кучу приключений…
– Да уж, – согласилась Сесилия, – ты прав, как никогда. – Мягкая улыбка пробежала по губам от одной лишь мысли, насколько уютно она себя чувствует в постели с мужем. Си повернулась лицом к Оливеру и почувствовала тыльной стороной ладони что-то влажное.
Нахмурившись, Сесилия в недоумении поднесла мокрые руки к лицу и принялась их рассматривать. Ее глаза еще не высохли от слез.
– Оливер, – прошептала она, – мне кажется, что-то здесь неправильно.
Он немедленно приподнялся на локте, и хотя его глаза были еще заспанны, в них уже появилась сосредоточенность.
– Что такое, крошка? Ребенок шалит?
– Нет. – Сесилия заботливо погладила себя по животу. Потом снова взглянула в окно, белеющее предрассветными сумерками. – Мне кажется, что-то нехорошее происходит с Сибиллой.
– Что ты имеешь в виду? – Окончательно проснувшийся Оливер сел на кровати. – Что с ней? Она как-то пострадала, может быть, ранена или?..
Она понимала, что Оливер не хочет высказывать вслух то, что знали они оба. Им было хорошо известно, что солдаты Эдуарда отправлены к стенам Фолстоу.
– Точно не могу сказать, – ответила Сесилия, и ее слова выдали всю гамму опасений и замешательства, которую она сейчас ощущала.
Вскочив с кровати, Оливер принялся одеваться.