- Его имя Элит-Анар – Дух Рассвета, - сказала Ариэль. - Оно было принесено в лес очень давно из далекого Ультуана. Копье хорошо тебе послужит, Калар из Гарамона.
- Госпожа Леса, это слишком щедрый дар, - сказал Калар.
- Прими его в знак нашей благодарности, - улыбаясь, сказала Ариэль.
Она обратила взгляд к Анаре, все еще сидевшей на земле и державшей на коленях голову убитого белого оленя.
- Ты приняла решение, кузина леса?
- Да, - ответила Анара.
- Ты не вернешься? – спросил Калар.
Анара покачала головой.
- Теперь мое место здесь, - сказала она. - Для меня больше нет ничего за пределами леса.
Ариэль повернулась к своему королю-консорту и прикоснулась своей изящной рукой к его мускулистой зеленоватой руке.
- Время пришло, любовь моя, - сказала она.
Орион кивнул, его глаза вспыхнули колдовским светом.
Он взял охотничий рог и воздел его к небесам. Словно что-то вспомнив, прежде чем трубить в рог, он обернулся к Калару.
- Ты со мной, Калар из Гарамона? Ты поскачешь вместе с Дикой Охотой?
- Я с вами, господин, - ответил Калар.
Орион свирепо усмехнулся и поднял рог к губам.
XII
Оглушительный гром гремел в небесах, словно барабаны богов, над полем боя бушевала буря с ливнем. В клубящихся тучах вспыхивали зигзаги молний, и каждая ослепительная вспышка освещала ошеломляющую картину жестокой битвы, разразившейся у огромных стен Курони.
Равнины у Курони заполонили орды живых мертвецов, их бесконечные ряды тянулись насколько хватало взгляда. Огромные массовые захоронения Музильона были опустошены, трупы убитых на войне, умерших от чумы и других болезней, вырыты и оживлены к проклятому существованию в виде нежити. Шатаясь, они брели вперед бесчисленными рядами, гонимые волей своего повелителя-вампира, чтобы убивать и калечить. Многие были лишь скелетами, одетыми в лохмотья табардов и ржавые обломки доспехов. Другие, не так давно умершие, были ходячими трупами, их гниющая плоть была мертвенно-бледной и раздувшейся. Некоторые держали в руках мечи и копья, которые они носили при жизни, но другие вовсе не были вооружены и убивали живых только своими покрытыми грязью ногтями и гнилыми зубами.
Тысячи лучников на стенах выпускали тучи стрел, но это не оказывало видимого эффекта на бесчисленную орду оживших трупов. Огромные требюше метали гигантские каменные глыбы, кружившиеся в воздухе под проливным дождем и обрушивавшиеся на густые толпы врагов, давя их сотнями. Но живые мертвецы шли и шли вперед сквозь трясину грязи и крови, не ведая паники и страха.
Десять тысяч ратников в табардах геральдических цветов короля были вовлечены в страшный бой перед воротами Курони. Вопли умирающих и ужасный всхлипывающий звук клинков, вонзающихся в плоть, достигали слуха тех, кто находился на городских стенах. Йомены-стражники и спешенные рыцари выкрикивали приказы, отчаянно пытаясь поддерживать порядок, но ужасные орды мертвецов наступали на них снова и снова, взбираясь по трупам павших.
Две армии ожесточенно сражались почти шесть часов, и бретонцы уже не выдерживали. Усталость и ужас перед врагами, восставшими из мертвых, брали свое, и решимость даже самых стойких воинов начала ломаться.
Затрубили трубы, и десятки клиньев рыцарей, собравшихся со всей Бретонии, снова врезались в ряды врага. Впереди скакали молодые странствующие рыцари, все еще жаждавшие славы и отчаянно желавшие проявить себя. Они прорубались сквозь ряды живых мертвецов, сражая сотни врагов копьями и мечами, и еще бесчисленное множество ходячих трупов было затоптано копытами их могучих боевых коней.
Рыцари погоняли своих скакунов, стремясь сохранить наступательный порыв атаки. Остановиться и увязнуть в бою означало смерть; тогда храбрые рыцари будут быстро окружены и задавлены бесчисленными толпами врагов. Один за другим рыцарские клинья теряли скорость, увязая в гуще живых мертвецов, сдавливаемые огромной численностью врага. Рыцари отчаянно отбивались, раскалывая черепа и отрубая тянущиеся гнилые руки, но одного за другим их стаскивали с седел. Их кони вопили в страхе, падая в грязь и исчезая под валом тел нежити, жаждавшей вкусить живой плоти.
Над сражавшимися армиями сквозь ливень и тучи стрел носились огромные стаи летучих мышей. Они бросались на людей и коней, вцеплялись в плоть, не защищенную доспехами, пили кровь, кусали и драли когтями. Некоторые из этих тварей были такими громадными, что могли повалить на землю боевого коня в доспехах, прежде чем выпить из жертвы всю кровь.