— Мне нравится жить, — усмехнулась Джайра. — Особенно после того, как испытала смерть во временной аномалии.
Мы с ней, не спеша, шли в сторону Одержимых. Первым пунктом плана было выманить Бароса из города. Лучше всего на эту роль подходили мы с Серп-1, так как он до этого уже хотел отобрать у меня доспех. Отомстить таким образом победившему его Квенлану.
Но я также прекрасно помнил, с какой лёгкостью Барос раскидывал рыцарей в Эсте во время своего побега. Даже если удастся его выманить — не факт, что мы справимся. Особенно с учётом орды Одержимых.
Серп-1 подбадривающе мигнул светом.
Да, он прав, не время раскисать. В тот раз Барос всех застал врасплох. Сейчас же мы были наравне.
— Будь осторожен, — сказала Джайра тихим голосом. — А то знаю я тебя.
— Постараюсь, — пообещал я. — Но, боюсь, это будет сложно сделать.
— У меня к тебе есть серьёзный разговор, — сказала она неожиданно. — Даже просьба.
— Ты нашла, конечно, время.
— Вот поэтому выживи, чтобы мы могли поговорить, — она неопределённо махнула рукой. — После этого всего.
— Ты тоже особо не подставляйся.
До Одержимых оставалось не больше сотни метров. Джайра остановилась напротив меня.
— Я знаю, насколько тебе важно убить его, — сказала она серьёзно. — Мы все сделаем всё возможное, чтобы помочь.
Она вдруг стиснула меня в металлических объятиях. Что было совершенно несвойственно для Джайры.
Мне почему-то вспомнилось, как она пыталась меня убить. Ещё тогда, когда я только-только получил доспех от погибшего Квенлана. Она считала, что мстит за любимого. Что её разрывает от ярости.
Я же тогда почувствовал, что ей просто больно. И постарался поддержать. Дать ей утешение такими же обнимашками. А сейчас, спустя кучу пережитого вместе дерьма, она пыталась поддержать.
Искренне улыбнувшись, я обнял её в ответ.
— Ну всё, — проворчала она отстраняясь. — Встретимся, когда всё закончится.
Легонько ударив меня кулаком в нагрудник, она провалилась в тёмную землю.
— «Акустик», — сказал я негромко, вновь идя к Одержимым. — Можешь меня подключить к общему каналу.
В шлеме почти сразу раздался голос «Луча».
— Уже наворковались, голубки?
— Ой, да пошёл ты, — откликнулся я. — Все на местах?
Все рыцари, кроме Джайры, ответили утвердительно.
Интересно, о каком серьёзном разговоре она упомянула? Зачем вообще такое говорить перед решающим сражением? Все мои мысли сейчас должны быть сосредоточены на одном — убийстве Бароса. Из-за Джайры же я теперь думаю о ненужном.
Но был ещё один важный разговор, который не давал мне покоя.
Незадолго до нашего выступления, ко мне подошёл отец.
— Крайне хреновый денёк для битвы, не находишь? — спросил он, кутаясь в синий плащ, хоть в палатке и не было дождя.
Я пожал металлическими плечами.
— Мне как-то без разницы.
— Ну да, вам, рыцарям, дожди не страшны, — ответил он с улыбкой.
Затем его лицо стало серьёзным.
— У меня к тебе просьба. Если мы победим… точнее, когда мы победим…
Я внутренне напрягся. Обычно во всяких легендах и историях после такого вступления шло нечто важное.
— В общем, когда мы вернёмся, — продолжал отец. — Не мог бы ты помочь мне встретиться с Линой?
На душе сразу стало легче. Но вместе с тем я почувствовал и угрозу.
— Я просто хочу с ней поговорить. Рассказать то, что рассказал тебе. Хочу… чтобы мы снова стали семьёй.
Я вышел из доспехов. С улыбкой хлопнул его по плечу.
— Пап, боюсь, одним разговором ты не отделаешься, — усмехнулся я. — Мы с тобой минимум месяц будем мучиться, пока она не соизволит нас выслушать.
— Этого я и боялся, — вздохнул отец. — Она даже в детстве умела дуться как никто другой… — он вдруг с надеждой посмотрел мне в глаза. — Так ты мне поможешь?
Улыбнувшись ещё шире, я ответил:
— А то! Я и сам хочу, чтобы наша семья воссоединилась.
Отец протянул мне руку и я с удовольствием её пожал. Затем мы посмотрели на выход из палатки.
— Ты готов? — спросил он.
Ливень к тому времени окончательно скрыл за пеленой Одержимых и руины Ушедших.
— Обычно я всегда готов к бою, — ответил я после небольшого размышления. — Но сейчас я даже близко не знаю, чего ждать. И меня это беспокоит.
— Волнение перед боем — это нормально. Дурак тот, кто совсем не переживает. Вроде этого расфуфыренного павлина, — кивнул он в сторону Жюваля.
Молодой лорд сидел, закинув ноги на стол. В отличие от всех остальных, он был максимально расслаблен и как будто даже скучал в ожидании битвы.
Улыбнувшись папиной шутке, я сказал:
— Нет, у меня волнение немного другого рода.